Эхо была проклята богиней Юноной, поэтому могла только «удвоять голоса, повторяя лишь то, что услышит».

Иными словами, Нарцисс, видя только собственное отражение, не способен любить никого, кроме себя. А Эхо может отзываться только на голос других, она не может дать знать о своем существовании тому, кого любит.

Нарцисс в одиночестве заперт в своем мире, куда вход Эхо закрыт. И только перед смертью, прощаясь с ним, на его вздох «Увы!» Эхо повторяет за ним «Увы!», а потом повторяет и его слова «Прости».

Испытал ли радость бедный Нарцисс, когда услышал от отражения в воде повторение его же слов «Мальчик, напрасно, увы, мне желанный!»? А что же Эхо? Быть может, этот вздох «Увы!» и слова прощания Нарцисса она повторила в конце совсем с другим чувством, ведь это именно то, что она хотела сказать ему напоследок?

Читая последние строки, где Нарцисс осознает, что это его собственное отражение и говорит «О, если только бы мог я с собственным телом расстаться!», Кидо думал о Макото Харе. Будь это возможно, Нарцисс смог бы полюбить себя. Скорее всего, Хара хотел расстаться со своим телом, стать кем-то другим, полюбить кого-то и быть любимым. И все же, возможно, став другим человеком, Хара тоже искал способ полюбить себя самого? Не только свое имя Макото Хара, но и человека, который начал под этим именем жизнь в нашем мире.

Луч солнечного света, упавший через иллюминатор с южной стороны, ослепил Кидо. Подъехал стюард с напитками, закрыв его тележкой от света. Кидо заказал кофе. Сняв пластиковую крышку, он сделал небольшой глоток, вдыхая кофейный аромат, а затем снова посмотрел в окно на голубое небо и чуть дрожащие крылья самолета, после чего вернулся к своим размышлениям.

Как и предполагало название книги «Метаморфозы», она содержала всевозможные истории о превращениях. Но на детский вопрос Соты «Почему Нарцисс превратился в цветок?» Кидо так и не нашел ответа.

Кидо вспомнил несчастного бога Фаэтона, который, потеряв управление блестящей солнечной колесницей своего отца Гелиоса, понесся к Земле и сжег бы дотла весь мир, если бы Юпитер не пронзил его молнией. Его сестры, гелиады, дочери солнца, стенали и горевали о его смерти, пока их слезы не превратились в янтарь, а они сами не стали деревьями.

Был еще герой Актеон, который случайно стал свидетелем купания лесной богини Артемиды, за что богиня в гневе превратила его в оленя, которого потом, не узнав хозяина, загрызли собственные собаки.

Дафна, не зная о любви Аполлона, спасалась от его преследования после того, как тот был поражен стрелой Купидона, она возненавидела собственную красоту и была превращена в лавровое дерево…

Мифы без остановки крутились в голове, то всплывая в памяти, то вновь исчезая, а между тем Кидо думал не только о Харе, но и обо всех людях, кто обменялся семейными реестрами через Омиуру. Возможно, кого-то к этому привела трагическая ситуация, кто-то был загнан в тупик, кто-то был вынужден превратиться в другого человека против своего желания. И в результате кто-то обрел любовь и счастье, а кто-то испытал еще большее отчаяние.