– Какое происшествие? Машина – в угоне, у водителя – незаконный ствол… Будем оформлять аварию, но сначала оформим задержание.

Лейтенант хотел что-то сказать, но Городовой сурово глянул на него, и тот сник. И как миленький отправился за понятыми.

А Богдан полез в машину за папкой, где у него находились бланки протоколов. В основном ему самому приходилось выезжать на происшествия, но иногда такие вот события сами слетались к нему. Поэтому и порох приходилось держать сухим, и бумаги.

Папка лежала на заднем сиденье. Все правильно, так и должно быть. А на переднем сиденье он увидел свою пассажирку. Вот это его и удивило. Стекла у него тонированные, поэтому с улицы ее не было видно. А он-то думал, что блондинка давно уже испарилась.

– А ты что здесь делаешь?

– Мне до Советской, – не поворачивая головы, сказала она.

– Я не скоро.

– Я не спешу…

– А мне казалось, что спешишь.

– Да нет, просто проблема была…

– И куда она делась, эта проблема?

– Никуда. Просто я подумала, что ты можешь мне помочь…

– Тогда, может, ты мне поможешь?

– Чем?

Богдан увидел, как гаишный лейтенант подводит к бандитам двух парней. Молодец, быстро понятых нашел.

– Пока не надо…

Он взял папку, закрыл дверцу. Если кто-то из парней откажется быть понятым, он позовет свою пассажирку. Но нет, ее помощь не понадобилась.

Городовой в присутствии понятых изъял оружие, наркотики, оформил все под протокол. К этому времени гаишники составили свои протоколы – Богдан поставил роспись, а Берулов и Горшков отказались от этого, послав всех к черту.

Погорячились бандиты и с экипажем патрульно-постовой службы, что прибыл по их душу, но ребята быстро научили их вежливости. Дубинки-демократизаторы бьют больно.

Задержанных увезли, «Мерседес» отправили на штрафную стоянку. Стемнело уже, когда Городовой освободился. А девушка все продолжала ждать его.

– Богдан, – назвался он, закрывая за собой дверцу.

– Лада.

Правое крыло смято, фара вдребезги, бампер надорван. Но ничего, двигатель завелся. Тарахтит в нем что-то, но ехать можно. Утечки из радиатора не было, а если вдруг мотор закипит, термодатчик покажет…

– Теперь я понимаю, почему тебе не нравятся «Москвичи», – усмехнулся он.

– Кто тебе сказал, что не нравятся? – непонимающе глянула на него девушка.

– Никто не говорил. Просто ты ко мне садиться не хотела. Наверное, «Ладу» хотела поймать?

– Да, но поймала «Мерседес». Вместе с тобой, – усмехнулась она. – Ты извини, если вдруг обидела. Думала, ты бомбишь, а ты из милиции…

– Бомбилы – тоже люди.

– Да, только думают, что если у тебя машины нет, то ты не человек… А ты правда из милиции?

– Есть такое… А у тебя, я так понял, проблемы?

– Ну да, что-то вроде того… Он меня в прошлый раз сильно ударил. Думала, челюсть сломал… – Лада огладила себя пальцами по щеке.

Красивые у нее руки, перстни на них золотые с камушками, но на правом безымянном пальце пусто. Не замужем. И на левой руке нет обручального кольца. И не разводилась… Это если судить по каноническим символам.

– Кто?

– Да живу с одним…

Она явно хотела добавить соленое словечко вроде «кретина» или «барана», но сдержалась.