Алкоголь возымел свое действие. Чарлз резко выпрямился.

— О да! Она встретилась с Росоном Шиллером благодаря мне, а не кому-то еще! Поскольку вы, мадам, не соизволили поехать в Мельбурн, я взял на мэрский благотворительный ужин вашу сестрицу. Это обошлось мне в лишнюю сотню фунтов, и вот благодарность — она подхватила ультраконсервативного фанатика, который считает, что рабочим следует платить не выше прожиточного минимума, китайцев вышвырнуть из страны, меланезийцев отправить на сахарные плантации, а женщин вообще не принимать на работу. Если твоя драгоценная сестрица выскочила замуж за подобного типа, она ничем не лучше обыкновенной шлюхи!

Бац! Бац! Китти влепила мужу две звонкие пощечины. Вскочив с кресла, она, как злобная фурия, набросилась на Чарлза, осыпая его хлесткими ударами — по ушам, щекам, глазам и подбородку.

— Не смей называть мою сестру шлюхой, индюк надутый! Жалкий евнух! Тебе только сифилитиков лечить! Свинья паршивая!

Оттолкнув жену, Чарлз кое-как выбрался из кресла и устремился к двери.

— Она шлюха! Продажная девка! Дрянь! А тебе не мешало бы рот намылить! Ты вульгарна и отвратительна!

— Убирайся к черту! — завопила Китти. — Тебе наплевать на рабочих, ты только себя и любишь! Ты бросил Эдду за столом, в компании незнакомых людей — она мне все написала! Росон Шиллер пришел ей на помощь. А он настоящий мужчина, высокий, не чета тебе! Его уж точно не назовешь наполеончиком, милый!

С этими словами Китти выскочила из комнаты. Послышался шум отъезжающего автомобиля, после чего воцарилась тишина.

Чарлз подошел к буфету, потом снова сел в кресло. Его так трясло, что он минут пять не мог поднести стакан ко рту. Все случилось совершенно неожиданно. Зря его так прорвало, надо было держать свое мнение при себе. Эдда, конечно, шлюха, но Китти не зря так взвилась. Кому захочется выслушивать оскорбления в адрес родной сестры.

Его обуревала злоба — эти проклятые сестры вечно покушаются на любовь его жены. Китти принадлежит ему — и только ему. А она постоянно поворачивается к нему спиной, чтобы лобзаться со своими сестрицами. Это форменное безобразие!

Эдда — настоящая шлюха. Распущенная доступная женщина, заводившая шашни с мужчинами вроде Джека Терлоу.

А ведь Китти об этом знала! И мирилась с этим, не считая Эдду девицей легкого поведения. Значит, девственницей она оказалась по чистой случайности? Или она предавалась сексуальным играм, не доходя до последней черты?

Через двадцать минут позвонил пастор, сообщивший, что Китти у него и может задержаться допоздна.

— Я к нему не вернусь! — кричала она отцу. — Папа, он назвал Эдду шлюхой за то, что она вышла замуж за Росона Шиллера! Как будто она хитростью женила его на себе!

— Да, да, дорогая, это несправедливое обвинение. Но судя по тому, что рассказал мне Чарли, вернувшись из Мельбурна, он вел себя с Шиллером, как маленькая злая собачонка, увидевшая большого самодовольного кота. Подумай об этом, дорогая Китти. Они оба очень похожи, несмотря на все их политические разногласия, а ведь политики легко меняют свои взгляды, за примерами далеко ходить не нужно. Политика — это азартная игра, а те, кто отдается ей всей душой, очень скоро бывают разочарованы. Ведь игра эта грязная и нечестная. Сплетение лжи, обмана, личных амбиций, обманутых надежд. Она лишена этики и морали, и в ней побеждают самые беспринципные. Человек, который хочет работать на благо людей, занимается социальными проблемами, медициной или чем-то таким, что имеет видимую позитивную отдачу.