— Пожалуй, я на это время переселюсь в Лондон. Она задумчиво посмотрела на него:

— Да, действительно, в Лондоне все будет легче устроить. Меньше вероятности, что все останутся гостить. Он мгновенно передумал:

— Я, наверное, лучше останусь в поместье. Она невинно улыбнулась:

— Как хочешь. Если ты согласен терпеть каждое утро за завтраком тридцать или сорок человек…

Теперь Девлин смотрел на нее уже совсем кисло:

— Ты твердо решила меня во все это впутать, да?

— Безусловно. Герцог вздохнул:

— Думаю, стоит поговорить с тетей Маргарет об этом племяннике. Если он подходит (а я не сомневаюсь), я тоже постараюсь заинтересовать его дочерью графа. — Он обнял Меган. — Прекрасная мысль, дорогая. Давай сделаем это побыстрее, хорошо?

Она прижалась к нему.

— Тогда, может быть, устроим себе потом небольшие каникулы: только мы с тобой и малыш? В конце концов, мы с рождения Юстина так и не были одни. Прошло уже много месяцев, а люди все приезжают посмотреть на твоего наследника. Может быть, сбежим в твой коттедж неподалеку от Бата?

Он рассмеялся:

— В коттедже двадцать комнат и полно прислуги. Так что и там трудно говорить об уединении, дорогая.

Меган нахмурилась: она рисовала себе нечто гораздо более скромное. Отбросив эту мысль, она предложила новую идею:

— Шерринг-Кросс такой огромный, мы могли бы переехать в какое-нибудь пустующее крыло, и никто бы даже не узнал, где мы втроем поселились.

Он посмотрел на жену, пытаясь определить, не шутит ли она. Поскольку по ее лицу ничего понять было невозможно, он сказал:

— Я должен принимать это как жалобу на размер моего дома?

— Ничуть. Это Тиффани называет Шерринг-Кросс мавзолеем, а не я.

Тиффани была подругой детства Меган. По правде говоря, они обе были еще детьми, когда впервые увидели Шерринг-Кросс. Тиффани действительно считала его мавзолеем. Но тогда они были искренне изумлены размерами герцогского поместья.

— Я всегда считала, что у него просто идеальный размер, — добавила Меган, — даже несмотря на то, что порой не могу попасть куда хочу.

— Не правда! — запротестовал он.

— Ну это было только пару раз.

— Меган…

— Ну хорошо, только один раз, и то я быстро поняла, где оказалась.

Меган ухмыльнулась.

Она просто обожала дразнить мужа! Тогда он переставал быть чопорным и напыщенным и становился таким, каким был до встречи с ней; иногда старые привычки еще брали в нем верх. Ей гораздо больше нравился вспыльчивый и непослушный конюх, за которого она его приняла, когда убежала с ним в Гретна-Грин. Удивительно, что она вышла замуж за того самого герцога, которого, даже не видя, решила в прошлом году покорить.

— Знаешь, — сказал Девлин в ответ на ее поддразнивание, — я уже давно не бывал в дальних пристройках Шерринг-Кросса. Насколько я помню, туда никто не заходит. Ты уверена, что с той поры ничего не изменилось?

Выражение бирюзовых глаз ясно говорило Меган, в каком направлении работает его мысль. По телу ее пробежала горячая волна, как всегда, когда в его взгляде загоралась страсть. Свидание в середине дня в заброшенной части дома обещало немало удовольствий.