Она добралась до его горла.

   — Мммм. Во время ужина смотрела новости — нужно следить за последними событиями. Перед тем, как ложиться спать, читала главу из какой-нибудь хорошей книжки. Кроме воскресений. По воскресеньям я расслаблялась и ходила в кино посмотреть какой-нибудь хороший фильм. Иногда я ходила к матери почитать ей нотации.

    И хотя ее красивые губы отвлекали внимание, он прислушивался к ее словам и их тону.

   — Ты читала лекции своей матери?

   — О да. — Она покусывала его ухо. — Моя красивая, легкомысленная, восхитительная мама. Как, должно быть, я раздражала ее. Она трижды была замужем, а помолвлена в два раза больше, по крайней мере. Из этого никогда ничего хорошего не выходило, и она искренне горевала в течение, ну, скажем, полутора часов.

    Засмеявшись, Кейлин снова подняла голову.

   — Конечно, это несправедливо, но ей как-то удается все это стряхнуть и никогда не терять оптимизма, в смысле любви. Она забывает оплачивать счета, не приходит на встречи, никогда не знает точного времени, вечно теряет ключи. Но она чудесная.

   — Ты ее очень любишь?

   — Да, очень. — Вздохнув, Кейлин положила голову Флинну на плечо. — Еще когда я была маленькой, я решила, что мое дело — заботиться о ней. Это было после ее второго брака.

    Он провел пальцами по ее украшенным цветами волосам.

   — Ты потеряла отца?

   — Нет, можно сказать, это он нас потерял. Он ушел от нас, когда мне было шесть лет. Думаю, его тоже можно было бы назвать легкомысленным, и это стало еще одной мотивацией для меня не быть такой. У него неважно шли дела в нашем семейном бизнесе. То же самое в браке и в отцовстве. Я его едва помню.

    Он погладил ее волосы, ничего не сказал, но начал беспокоиться.

   — Ты была счастлива в той жизни?

   — Я не была несчастлива. Магазин Бреннанов много значит для меня, и, возможно, потому, что он не был важен для отца. Ему было наплевать на традицию, на ответственность, и с таким же легкомыслием и безразличием он относился к жене и дочери.

   — И это задевало тебя.

   — Поначалу. Потом я перестала обращать на это внимание. Интересно, она говорит правду? — спросил себя Флинн. — Или это просто очередное притворство?

   — Я считала, что все следует делать определенным образом, правильно. Тогда люди не бросят тебя, — сказала она мягко. — И ты точно знаешь, что будет дальше. Мой дядя и дед постепенно передали бизнес в мои руки, потому что у меня это получалось, и они гордились мною. Мать поручила мне заниматься домом, потому что она, ну, слишком мечтательная, чтобы вести хозяйство.

    Кейлин снова вздохнула, прижалась к нему.

   — В следующем месяце она снова выходит замуж и очень волнуется. Одна из причин, почему я сейчас отправилась в эту поездку, заключается в том, что я хочу быть подальше от предсвадебной суеты, от этих ее бесконечных планов на счастливую жизнь. Думаю, я обидела ее, уехав вот так. Но я бы обидела ее еще больше, если бы осталась и высказала то, что думаю.

   — Тебе не нравится мужчина, за которого она выходит замуж?

   — Нет, он очень милый. Женихи моей матери все очень милые люди. Интересно, с тех пор как я здесь, я совершенно о ней не волнуюсь. И я как-то представляю себе, как она отлично со всем управляется без меня, без моей опеки. Магазин наверняка работает, как часы, и мир продолжает крутиться. Странно сознавать, что ты, в конце концов, не так уж незаменима и необходима.