- Верно.

- Вас уже третий раз наместник в ратушу вызывает. Поговаривают, что он предложил отчислить вас из Академии с черной меткой.

- Много чего говорят, - поморщился я. Сиплый регулярно снабжал нас слухами, что циркулировали среди горожан. Чего там только досужие умы не предполагали. Нашлись даже те, которые всерьез утверждали, что меня вот-вот должны казнить. Мол, решение уже принято, и пока не оглашается, поскольку ректор Академии еще сопротивляется. – На самом деле, никто ничего не знает. Подозреваю, даже сам наместник плохо себе представляет, что с нами делать.

- Ну… - Малыш с громким скрипом почесал затылок. – Удачи вам, господин маг!

- Спасибо. Ты сам откуда? С Конюшен?

- Да, - подтвердил Малыш, и опасливо покосился в сторону троицы стражников, подозрительно косившихся в нашу сторону.

Вернее, посматривали они на Малыша, и не подходили к нам, как я подумал, по причине моей темной мантии студиоза. Лицо одного из них, самого здорового, смутно показалось мне знакомым. Поэтому я не особо удивился, когда он особо пристально всмотрелся в мое лицо, затем широко улыбнулся, продемонстрировав отсутствующий зуб, и приветливо махнул рукой.

- Здоров, Гарет!

Малыш заметно дернулся и неведомым образом сжался в объемах.

- Приветствую, Зурилий!

Улыбка десятника городской стражи стала еще шире. Ему явно понравился тот факт, что я вспомнил его имя. Для меня же показалось странным, почему я его не признал сразу, как только увидел. После всего того, что между нами было, его лицо должно было быть выжжено в моей памяти каленым железом. По факту получилось иначе – он меня вспомнил, а я его не сразу. Хорошо хоть, что имя в мозгах всплыло.

- Ты, как понимаю, в ратушу? – хохотнул Зурилий, заняв свободное место по левую руку от меня.

Его парни, позвякивая железными элементами брони, пошли позади.

- Да.

- Тогда я составлю тебе компанию. Не возражаешь?

- Нисколько. Скорее, наоборот. В твоей компании меня не рискнут трогать толпы обиженных и пострадавших. Их же, по словам наместника, оказалось едва ли не больше всего населения Гардаграда.

Зурилий весело оскалился.

- Даже без нас тебя не рискнули бы трогать. Я не помню никого, кто после атаки на Малыша был бы в добром здравии и твердой памяти. Да, Малыш?

Малыш запыхтел, засопел, но от ответа воздержался.

- Чего молчишь, когда сотник спрашивает? – послышалось из-за наших спин.

Я мгновенно обернулся, глянул в глаза пучеглазому стражнику, и прошипел:

- Потому что я ему говорить еще не разрешил! Или у тебя ко мне тоже вопросы будут?

Стражник смутился, и мгновенно спрятался за спинами своих товарищей.

- Оу-оу-оу! Спокойнее, Гарет! – поспешил вмешаться Зурилий. – Не горячись. Лучше скажи, с каких это пор Малыш стал твоим человеком? Я думал, теперь, когда вы избавились от Боцмана и Василька, он человек Хромого.

- Мне его Сиплый выделил. Для безопасности. А ты, смотрю, сотником стал?

Зурилий недовольно поморщился.

- Да. Стал. Теперь обязанностей больше, а оклад почти такой же! Эх…

Тут до меня дошел смысл фразы, произнесенной Зурилием немного ранее.

- В смысле, вы избавились от Боцмана и Василька?