– Маг ошибся! – ахнула Кира.

– Обманул нас всех!

– Жулик!

– Проходимец!

– Аферист!

– Вы это о ком? – удивился Сосулькин.

Подруги рассказали ему и про мага Никанора. И о том, как он уверял их всех, и следствие в том числе, что в саду похоронена молодая женщина по имени Настя.

– Маг ошибся, – подтвердил следователь. – Я краем глаза видел его свидетельские показания по данному делу, но не придал им особого значения.

– А мы вот придали, – с горечью произнесла Леся. – И теперь вот наказаны за свое доверие.

– Столько работы, и все впустую! – подтвердила Кира.

– Мы искали убийцу совсем не там. Настя и те, кто мог желать ей зла, вовсе не имеют отношения к телу под грушей.

Следователь с интересом взглянул на подруг и неожиданно предложил им рассказать ему все. Потерянные и страшно расстроенные подруги согласились. И примерно через полчаса следователь уже был в курсе всего, что подругам удалось узнать за эти дни.

– А вы молодцы! – с изрядным удивлением протянул следователь. – Как вы много успели за такое короткое время!

– А толку-то? – горько отозвалась Кира. – Все наши хлопоты напрасны!

– Тело под грушей совсем не Настино. Значит, зря мы бегали и дергались.

– Нет, все равно в этой истории что-то мне кажется странным, – произнес следователь. – Погодите вы отчаиваться. Может еще статься, что ваши хлопоты очень даже пригодятся. А кстати… вы сами где работаете?

Подруги сказали, и следователь удивился еще больше.

– Значит, вы не из полиции. А я, признаться, решил, что вы – мои коллеги. И еще хотел позвонить вашему начальству, дать вашей деятельности самый лестный отзыв.

Похвалу в свой адрес слышать всегда приятно. А когда эта похвала исходит из уст знающего и понимающего человека, то она вдвойне приятна. Ну, а уж когда этот знающий и понимающий человек еще и симпатичен внешне, тогда ее ценность и вовсе возрастает в десятки раз.

– Вы проявили редкую прыть, – продолжал восхищаться подвигами подруг Сосулькин. – Но и я не привык оставаться в долгу. Могу рассказать вам, что нашим экспертам удалось установить по телу убитой. Верней, по тому немногому, что от него осталось. Рассказывать?

– Ну, конечно! Какие тут могут быть сомнения!

Следователь начал свой рассказ. И первые же его слова, как ни странно, касались опять истории о «сочинском» маньяке, о котором подруги уже слышали в связи с исчезновением Ланы – дочери дяди Вано.

– Этот преступник бесчинствовал на побережье с середины восьмидесятых до начала девяностых годов.

– Десять лет?

– Да. Почти десять лет. Кто он такой и откуда, мы так и не сумели узнать. Несмотря на многочисленные силы тогда еще милиции, нам так и не удалось не только схватить злодея, но даже вычислить его.

Работавшие рука об руку со следственной бригадой психиатры общими силами сумели создать портрет этого человека.

– Это был мужчина крепкого телосложения, уже не мальчик, но еще и не старый. Приблизительно лет тридцати, плюс или минус пять лет. При этом он явно имел какой-то личный повод ненавидеть и в то же время желать женщин в возрасте от восемнадцати до двадцати лет. Все они были брюнетками, высокими и миловидными. Врачи предполагали, что это были приметы женщины, когда-то нанесшей серьезную психологическую травму злодею. Возможно, так выглядела обижавшая его в детстве мать или, что более вероятно, так выглядела бросившая его невеста. Но к той или другой он испытывал весьма сложные чувства, о чем говорило то, что он никогда не вступал со своими жертвами в интимную близость.