И лишь один подросткок, высокий светловолосый юноша, сидел на стуле ровно, как в классе во время контрольной. Его немигающий взор был устремлен прямо перед собой, рука сжимала зажигалку, а большой палец с упорным остервенением крутил колесико, из-под которого каждый раз выбрасывалась крошечная капелька пламени. Крутанул, отпустил. Крутанул, отпустил. Огонек вспыхивал и угасал, вспыхивал и угасал, как маленькая жизнь.
Артем присел перед ним и осторожно вынул из его пальцев зажигалку.
– Такая классная погода на улице, ребята, – сказал он мягко. – А вы тут в духоте сидите…
Плачущая девушка выпрямилась, с изумлением открыв глаза.
Она медленно вытерла слезы, и губы ее тронула неуверенная улыбка.
Юноша, не отрывавший взора от грязной стены, встал на ноги и глубоко вздохнул, словно очнувшись от гипноза.
– Я хочу домой, – прошептал кто-то из них.
Стараясь скрыть выступившие слезы на глазах, Карина и Артем принялись выводить ребят наружу.
Через некоторое время все подъезды к заброшенной больнице были заставлены машинами силовых структур и «Скорой помощи». Приезжали и частные автомобили – это были переполошившиеся родители тех самых пятерых подростков, которые еще несколько минут назад приехали сюда, чтобы умереть…
Роя обнаружили возле лифтовой шахты, и после неудачной попытки сопротивления его, согнутого пополам и закованного в наручники, затолкали в полицейский автомобиль.
Артем сел на заднее сиденье машины Соломина, где уже находилась Карина. Колени ее джинсов были перепачканы в грязи, руки в царапинах, но несмотря на все это, а также усталое и бледное лицо, женщина выглядела спокойной и умитротворенной.
– Ты сошла с ума, когда решила сюда приехать, – сказал Павлов, осуждающе глядя на нее. – Мы ведь договаривались?
Карина вздохнула, положив свою ладонь на руку адвоката:
– Прости, Артем. Но я места себе не находила. Ты ведь понимаешь, как это – знать, что где-то произойдет беда, а ты не в состоянии ничего сделать… Я не выдержала и приехала сюда ночью. Бродила с фонариком. Я слышала, как вы возились с баллонами, но не рискнула себя раскрыть. Решила, что смогу чем-то помочь. Я слышала, что у них ничего не получилось с газом, и поняла, что это ваша работа. Но когда зашла речь о канистрах…
– Ладно. Карина, успокойся. Все самое страшное позади. Дети спасены. Преступники схвачены. Сейчас Юра отвезет тебя в больницу, – сказал Павлов.
– Я в порядке, – попыталась вяло возразить Карина. – Поверь, я…
– Без возражений, – сурово прервал ее Артем. – Я позвоню тебе. Больше никакой самодеятельности, хорошо? Мне нужно заехать еще по одному адресу. На этот раз вместе со следователем.
– Будь осторожен, Артем! – попросила Карина.
Молча кивнув, Артем вылез из машины и уже снаружи махнул ей рукой на прощание.
Арест
Около одиннадцати часов утра на столе Пастора зазвонил внутренний телефон. Он не спеша взял трубку, прислонил к уху:
– Да, Ким, слушаю.
– У ваших ворот полиция, Олег Михайлович, – раздался вежливый голос охранника. – А также машина Следственного комитета.
– Впускай всех, – спокойным голосом велел Пастор. – Ты все равно не сдержишь их.