— Да что у нас брать-то? Деньги припрятаны, на остальное кто польстится, — Даша на всякий случай проверила оружие и одежду. Вроде все на месте. На столе беспорядок, крошки, корки, пятна. Ну, это неприятно, но поправимо. Девушка заглянула за крошечную выгородку кладовочки и ахнула. С балки свисала оборванная веревка, а окорок исчез. Отличный окорок, родной можно сказать! Себе оставили, хотя мясник такую хорошую цену давал. И крышка с кадки сдвинута… Нет, сало на месте, только соль мерзавец поскреб. Но окорок-то!
— Ах ты…!
— Что? — заинтересовался полукровка. — Что это ты сказала?
— Говорю, окорок пропал. — Даша выскочила из кладовочки, затрясла хозяйку за плечо: — Эле, проснись! Нас обобрали!
Хозяйка заворчала, повернулась на бок, натягивая одеяло на голову.
— Нет, сильно притомилась, — заметил Мин.
— Да ты хоть помолчи! — Даша тянула одеяло, хозяйка удерживала. — Эле, да очнись ты! Может, еще догнать гада можно?!
Хозяйка из-под одеяла довольно внятно ответила. В смысле, куда все могут пойти и чем заняться.
— По самые уши? Языком? — изумился Мин. — А вот это самое слово…
— Умолкни! — не выдержала Даша. — И отвернись…
Скинула платье, мигом натянула штанишки и кофточку. Нож на пояс, дубинки…
— Аша, ты что?! — оторопел полукровка. — Ночь на дворе. Куда? Сожрут или и вовсе… С ума сошла?!
— У нас все, что осталось от Вас-Васа, сперли. А я, значит, сидеть буду?
Мин попятился и загородил дверь:
— Утром найдем. Костяку скажем, он поможет. Никуда этот конюх не денется.
— А если он окорок сожрет? Тогда ворюгу на мясо разделаем, да?
— Ну, может, и сожрет. Но разве можно за мясо жизнью рисковать? Ты знаешь, как я Вас-Васа уважал. Но если ты сама побежишь, мне хозяйка голову оторвет. А потом Костяк еще раз открутит.
— А ты скажи, что не пускал. А я тебе промеж ушей дубинкой врезала, — Даша взмахнула проверенным оружием. — Вообще, это ты за ворами охотиться должен. Или опять мамин период? Ты полудикий дарк или нет?
— Так я… — Мин насупился, сердито подтянул ремень с ножнами. — Пошли. Но не говори, что я тебя не предупреждал.
На улице было жутковато. Обе луны сейчас вроде и не светили, темнотища. Слабым пятном угадывался далекий фонарь у Старого Рыбного рынка. Охотники-сыщики шли в другую сторону. Старались держаться в тени заборов, Мин, поддерживая полы плаща, перепрыгивал через лужи. Плащ взяли для маскировки — в нем Мин казался ребенком. Но маскироваться было не от кого — заперся в своих домах Каннут и уже спал. В голову Даше мигом полезли все недавние слухи и сплетни о дарках зловещих. Тот же йиена вспомнился…
Мин обернулся:
— Аша, давай вернемся. У тебя уже зубы клацают.
— Это от свежести. Надо было мне тоже плащ взять.
— Так есть же. Я ж в нем только путаюсь. — Полукровка с готовностью освободился от неудобной «мантии».
Пришлось брать проклятый плащ и вешать на плечо.
Сыщики добрались до перекрестка.
— Туда! — Мин решительно взмахнул дубинкой.
— Точно? — Двигаться по узкой Козлиной, уводящей в сторону Низкого тупика, Даше совершенно не хотелось. Здесь и днем-то ходить было нехорошо.