– Дурацкий съезд, – объяснила Майя.

Йорам подвел ее к пню и помог усесться.

– Почему бы вам не сказать мне правду? Что за люди вас преследовали? Вы чудом от них скрылись.

– Понятия не имею, они сели мне на хвост, когда я выехала из деревни. Я испугалась, нажала на газ и…

– Я все понимаю, – оборвал ее Йорам. – Не хочу лезть не в свое дело, но я должен знать, не оказались ли мы в опасности из-за того, что вы с нами. Турецкие власти в курсе, что мы тут, но закрывают глаза и мирятся с нашим присутствием, потому что мы научились вести себя незаметно. Мы выходим за припасами только по ночам. Каждую ночь несколько человек пересекают поле, где мы вас нашли, добираются до деревни и возвращаются с едой и одеждой, которую оставляют нам добрые люди. Иногда в этих пакетах попадается гигиеническая косметика, немного лекарств, подгузники для младенцев, старые игрушки и то, что нужно женщинам. Нам повезло, что кто-то находит в себе сострадание к нам, невидимкам. Как еще назвать призраков, которых никто не желает видеть?

– Откуда вы? – спросила Майя.

Йорам махнул рукой куда-то на юго-восток.

– Из Сирии, как многие из нас. Я педиатр, по крайней мере, был педиатром. Что бы вы стали делать, если бы ваши города начали грабить, школы – бомбить, а дома – жечь? Допустили бы, чтобы ваши дети гибли в пламени или от газа? Конечно нет – вы бежали бы и стали бы искать убежища где-то подальше оттуда. Мы – жертвы тирана и тех, кто поддерживает его режим, и тем не менее в нас видят захватчиков. Взгляните на лица этих изнуренных мужчин и женщин, на детей, страдающих от авитаминоза, посмотрите, что осталось от наших семей. Все здесь кого-то потеряли – отца, мать, одного или нескольких детей, погибших под обломками, задохнувшихся в подвалах, где они прятались, утонувших в море на жалких плотах, замерзших или умерших от голода в пути. Взгляните на этих захватчиков, которых так боятся те, кто возводит стены, протягивает километры колючей проволоки и берет на прицел напуганных мирных жителей. Но француженка никак не должна была оказаться среди нас. Ваши преследователи явятся сюда за вами? Скажите мне правду.

Майя посмотрела на играющих детей: несмотря на живость, вид у них был жалкий. Мальчик, который сторожил ее этой ночью, сидел под деревом и не сводил с нее глаз.

– Правда в том, – вздохнула она, – что мне стоило бы уйти, но я не знаю, куда и как.

– Ну вот, между нами нашлось хоть что-то общее. Если не секрет, почему они вас преследуют?

– Это долгая история, и я сама еще не до конца ее поняла. Но не думаю, что турецкие власти видят во мне врага номер один, если вас это успокоит.

– Сегодня вечером вам не стоит никуда идти из-за раны, а вот следующей ночью наши люди могли бы проводить вас до деревни. Вам есть кому позвонить?

– Думаю, да, если в деревне найдется телефонная будка.

Майя порылась в карманах – но у нее не нашлось ни единой монеты.

Йорам оттянул голенище своего носка и вытащил оттуда мятую купюру.

– Это все, что у меня есть, – сказал он, протягивая ее Майе. – В продуктовой лавке продают карточки.