Я почувствовал, как Боб завозился у меня на плече. Через секунду он вцепился в рукав моей куртки и принялся спускаться вниз. Я остановился, чтобы он мог спокойно спрыгнуть на тротуар, и рыжий устремился вперед. Я отпустил поводок на всю длину и позволил коту показывать дорогу. Боб явно узнал вчерашние места, и решил, что теперь он главный. Я не имел ничего против.
Кот довел меня до того места, где мы играли накануне вечером. Там он уселся на мостовую и стал ждать, пока я достану гитару и разложу для него чехол.
— Вот, пожалуйста, — сказал я.
Боб мгновенно забрался внутрь и устроился так, чтобы с удобством наблюдать, как мимо течет городская жизнь. Учитывая, где мы собирались играть, он выбрал для этого правильное место…
Было в моей жизни время, когда я всерьез хотел стать настоящим музыкантом, быть может, даже следующим Куртом Кобейном. Сейчас мои слова звучат глупо и наивно, но именно эта мечта была частью великого плана, который заставил меня вернуться из Австралии в Англию. Именно о ней я говорил матери и всем остальным, когда отправлялся в путь. Нельзя сказать, что я не приложил усилий для ее осуществления. Иногда мне даже казалось, что я действительно смогу чего-то добиться.
Сначала, конечно, было непросто, но все изменилось в 2002 году, когда я перестал бродяжничать и нашел нормальное жилье в Далстоне. Одно потянуло за собой другое, и вскоре мы с несколькими парнями организовали группу из четырех гитаристов. Мы назывались «Hyper Fury»,[1] что ярко характеризует, в каком состоянии мы тогда находились… Во всяком случае, в каком состоянии находился я. Я был озлобленным парнем, меня бесила жизнь в целом, а также то, как она обошлась конкретно со мной. Благодаря музыке я мог выпустить наружу рвущие сердце гнев и тоску.
Понятно, что с таким настроем мы не могли рассчитывать на внимание широкой аудитории. Музыка у нас была агрессивная, мрачная, песни — ей под стать, что, впрочем, неудивительно, если учесть, какое влияние на наше творчество оказывали группы «Nine Inch Nails» и «Нирвана».
Мы даже умудрились выпустить два альбома, хотя правильнее было бы назвать их мини-пластинками. Первая появилась в сентябре 2003 года; мы записывали ее вместе с группой «Corrision», поэтому называлась она «Corrision V Hyper Fury», и на ней было две достаточно тяжелые композиции — «Onslaught»[2] и «Retaliator».[3] Уже по этим названиям можно составить представление о нашей музыкальной философии. Шесть месяцев спустя, в марте 2004, за первым альбомом последовал второй — «Profound Destruction Unit», на котором было три песни: «Sorry», «Profound» и новая версия «Retaliator». Несколько копий мы продали, но особого внимания к себе не привлекли. Иными словами, на фестиваль в Гластонбери, одно из главных музыкальных событий года в Британии, которое славится своими рок-концертами, мы не попали.
При этом у нас были свои фанаты; мы даже несколько раз выступали в северной части Лондона и в местах вроде Камдена, района панков, андеграунда и блошиных рынков. Еще в середине прошлого века туда из-за дешевизны жилья с удовольствием переселялись представители творческих профессий, а теперь там каждый второй прохожий — представитель какой-нибудь субкультуры, так что мы отлично вписались в общую массу. Давали концерты в барах, играли на вечеринках в незаконно заселенных пустующих домах… в общем, шли туда, куда нас звали. Был момент, когда у нашей группы появились перспективы: мы выступали в «The Dublin Castle», знаменитом музыкальном баре северного Лондона, и на летнем Готическом фестивале в том же районе, что по тем временам считалось серьезным достижением.