Ясен догадался, что речь идёт о Кроули.

– Жизнь им судья.

– Как? Жизнь? Странно, я считала, что судьёй всегда была и будет смерть. Хотя это… как там у вас, у людей, говорится? Это лирика?

– Это не лирика. Не все заслуживают смерти.

– О, да ты философ, сын Предтечи? Это здорово, будет с кем коротать вечера. Ведь и эта фраза принадлежит людям? Однако многие из вас думают, что они бессмертны.

Ясен промолчал.

Большая Мама оценила его молчание, снова улыбнулась.

– Не будем углубляться в тонкости логики, равно как земной, так и отличной от неё. Мы поняли твои намерения и не осуждаем их, тебе просто потребуется время, чтобы осмыслить происходящее. Иди к своим родичам, посоветуйся с ними и присоединяйся к нам. У нас большое будущее.

– Не уверен, что я соглашусь.

– У тебя сутки. Земные. Двадцать восемь часов. Думай. Потом побеседуем.

Металлические крылья сделали взмах, закрывая трон, и когда они распахнулись во всю ширь за спинкой трона, на нём уже никого не было.

«Динго», – проворчал терафим.

Ясен и сам склонялся к мысли, что разговаривал с видеопризраком, а не с женщиной из плоти и крови. Но проверять свои догадки было уже поздно. Хотя кто знает, пришла философская мысль, вдруг Большая Мама действительно ещё раз снизойдёт до переговоров с простым смертным?

Появился «микоидный лифт», внутри которого сидела на колене одного из гигантов седая Г-дева. Микоиды развели руки, Ясен вошёл в «гондолу», и ажурная «кабина лифта» помчалась тем же путём назад, высадила через минуту пассажиров за пределами здания.

– Тебе дали сутки, – напомнила седая равнодушным голосом. – Через двадцать восемь часов будь здесь.

– Можем ли мы прогуляться по городу? – поинтересовался он. – У вас очень красиво.

– Это не город.

– А что?

– Коммуникационный узел.

– Всё равно он очень красив и необычен. Обещаем ничего не трогать, не ломать и не баловаться.

– Не суйте нос, куда не надо. Прогулку разрешаю. Если хотите, можете остановиться в апартаментах временного пользования.

– Где?

– Занимайте любое помещение в этом изоляторе. – Кивок на башню, где состоялась беседа гостя с Большой Мамой. – Удобства по заказу.

– Но ведь там… э-э, резиденция Мамы…

– Большой Мамы. Она везде и нигде.

– Ты хочешь сказать, что она – иллюзия?

– Она материально плотная структура, как и мы, только продвинутая в интеллектуальном развитии.

– Почему же она везде и нигде?

– Догадайся сам, ты же у нас мессия. – По губам Г-девы скользнула презрительная гримаса. – Команду сопровождения я уберу, но контроль останется. Не пытайтесь сбежать.

Седая зашагала к своим подчинённым, они закинули карабины на плечи и почти строевым шагом двинулись к летающему трезубцу, скрылись в кормовом люке. По корпусу запрыгали синие искорки, трезубец зажужжал и поплыл в небо, затерялся на фоне вмятин и чешуй основного «кулича» Госпожи.

Выглядывающая из люка когга Истома бросилась к Величу, провожавшему взглядом необычный самолёт.

– Ну, что?! Как она выглядит? О чём вы говорили? – засыпала она его вопросами.

– Она забавлялась, – рассеянно ответил Ясен.

– Как забавлялась? – недоверчиво посмотрела на него девушка.