Но потом я, конечно, понял, что миллионы мужчин схожи с сэром Уинстоном стрижкой. «Эй, лысый! – как будто бы говорят “Парикмахеры Черчилля”. – Ты тоже можешь стать героем. Заходи, чтобы аккуратно подровнять то, что осталось».

Что бы ни подразумевалось под маркой «Черчилль» – а она может означать самые разнообразные вещи, – ассоциации, как правило, положительны, но в этом правиле есть исключения.

Скольких младенцев в сегодняшней Британии назвали бы Уинстонами? Ценность его имени и бренда до сих пор значительна, однако наблюдается ощутимое смещение, и это связано с тем, что на протяжении пятидесяти лет после его смерти ведется почти непрерывная атака на его репутацию. Один за другим по нему запускаются снаряды.

Заметный огонь ведется с правого фланга Дэвидом Ирвингом и ему подобными, которые обвиняют его не только в ведении ненужной войны с Гитлером, но и в тайном сговоре для совершения таких преступлений, как бомбардировка Ковентри (неверно) и убийство польского лидера Владислава Сикорского (вздор).

Все же в последнее время наиболее пагубными были атаки со стороны людей, исполненных благих намерений, утверждающих, что речи Черчилля, его письма и статьи нашпигованы такими идеями и выражениями, что сегодня его отправили бы в лепрозорий вопиющей политической некорректности. Его обвиняют в том, что он расист, сексист, империалист, сионист, ариец, сторонник англосаксонского превосходства и евгеники. Удаляющийся в прошлое непастеризованный Черчилль может показаться чересчур насыщенным на современный тонкий вкус.

Если умело препарировать его слова, они на самом деле могут показаться неприемлемыми («Все друзья моей дочери считают его расистом», – сказала мне одна лондонская мамаша). В обвинениях против него хватает правды, чтобы вызвать некоторое замешательство у образовательного учреждения. Когда в 1995 г. Министерство образования разослало во все школы видео по случаю юбилея Победы, оно умудрилось уделить Черчиллю лишь четырнадцать секунд из тридцати пяти минут истории Второй мировой войны.

Есть разнообразные способы защиты от тех, кто стремится применить современные стандарты к Черчиллю. Да, у него было то, что сегодня воспринимается как расистская интерпретация различий между обществами, но он ненавидел дурное обращение с любым человеком любой расы. Вспомните его гнев из-за бойни дервишей, устроенной Китченером, или ту ярость, которую он испытывал из-за надменного и кровавого обхождения с уроженцами Западной Африки со стороны супругов Лугард. Он не думал, что у белого человека было какое-то генетическое право держать кнут. Он верил в заслуги.

Будучи министром по делам колоний, он заявил в 1921 г., что в Британской империи «не должно быть барьеров, основанных на расе, цвете кожи или вере, которые могли бы воспрепятствовать какому-либо человеку достичь любого заслуживаемого им положения в обществе». Также надлежит сказать, что его взгляды на расовые различия – хотя и подвергаемые широкой критике – никоим образом не были исключительны для человека, родившегося в 1874 г., и многие другие, сознательно или неосознанно, придерживались подобных взглядов.