На столе появились блюдца с пастой и соусом, салат и две пустые фарфоровые миски для добавки, потом возникли две красиво украшенные тарелки с сальтимбоккой. Кармайн взял в руки нож и вилку.

— Все, что я могу сказать, моя восхитительная Дездемона, — непроходимо глуп тот мужчина, который не позволяет своей женщине обустроить дом и выучиться готовить, как выпускник «Кордон Блю»[29]. Даже этот толстый кот стал частью дома, созданного для меня и наших сыновей. И я не упустил тот факт, что, по — твоему мнению, мое давление приходит в норму после двадцати двух поглаживаний Уинстона.

— Все для тебя, — заметила она, усаживаясь, и втянула носом распространяющийся аромат. — О, пахнет действительно хорошо! Налетай, Кармайн.

Он подчинился и принялся за еду, но едва они разделались с растопленным сыром и вернулись в гостиную, захватив с собой чай, его мысли вернулись к рассказанному Дездемоной о Милли Хантер. Разочарованная и несчастливая, Милли, возможно, начала понимать, что даже после выхода бестселлера все авторские гонорары пойдут на дальнейшие исследования Джима, не доставшись ни ей, ни детям, которых она так хотела бы иметь.

Четверг, 9 января 1969 года

Постучав в дверь дома Эмили Танбалл латунным дверным молотком, Делия поняла, что предпочла бы Пятую симфонию Бетховена. Ей никто не ответил. Как странно! Эмили держалась особняком от женщин семейства Танбалл и вызывала доверие. Ее новый симпатичный «Кадиллак Севиль» стоял в гараже, дверь которого была открыта, словно хозяйка намеревалась уехать, но передумала. После еще пяти минут безуспешных попыток достучаться Делия прошла на задний двор. Дом был симпатичным; бегло взглянув в окно, Делия отметила интересный интерьер, преимущественно в бежевых тонах, с модной меблировкой. «Типография Танбаллов» определенно позволяла всем членам семьи обставить свои жилища соответственно вкусу. Задний дворик оказался маленьким, отделенным проволочной сеткой, хотя с одной из сторон и позади имелось много свободного места; практически такой же милый дом Эвана и Лили Танбалл располагался по другую сторону двора, отделенный забором с калиткой. Естественно, во дворе была натянута бельевая веревка и стояли еще две хозяйственные постройки, но на дверях обеих висели замки; дальняя выглядела более основательной.

Делия бросила изучение и направилась вниз по Хамптон — стрит к дому на холме. Дверь ей открыла Уда.

— Миссис Танбалл дома? — спросила Делия, сделав строгое лицо.

— Подождите. Я посмотрю.

Ожидание на крыльце продлилось недолго, Уда вернулась и распахнула дверь.

— Заходите, — сказала она.

— Думаю, — сказала Делия, обращаясь скорее в пустоту, — ты понимаешь все нюансы английского языка, Уда. Только не показываешь этого.

Давина находилась в гостиной. Она была в брючном фиолетовом костюме и в итальянских туфельках на низком каблуке в цвет — и так она ходит дома?

— Сержант Карстерс, — поприветствовала она. — Кофе?

— Спасибо, нет. — Делия нашла достаточно низкое кресло, чтобы дать ногам желанный отдых. Высокий рост Давины и такой же высокий у Макса делали этот дом удобным скорее для Кармайна, чем для Делии. — Миссис Танбалл, почему вы обращаетесь с собственной сестрой, словно она самая презренная из слуг?