— То не будет — резонно ответил Герман — Тогда мы просто прокатимся туда — обратно, да и все.

Колька почесал затылок, прикидывая чего ему больше хочется. По всему выходило, что невезение предпочтительней — очень ему было интересно посмотреть, что же такое имел в виду Герман. Но говорить ничего не стал, промолчал.

— А ты матереешь, приятель — заметил Герман минут через двадцать — Раньше начал бы расспрашивать куда едем, зачем, а теперь вон — сидишь, ждешь. Молодец.

— Все равно же сам расскажешь — пожал плечами Колька — Не прямо сейчас, так на трассе. Ехать долго, делать нечего…

— Песни можно петь — возразил Герман — В 'города' играть.

— Ясно — заключил парень, хитро глянув на спутника — Мне надо тебя поуламывать маленько, поупрашивать.

— Ну да — подтвердил Герман — А я поломаюсь, поломаюсь, да и расскажу, что к чему.

— Гееерман! — жалобно заканючил Колька — Ну расскажиии! Ну что тебе, трудно, что ли? Ну, пожааааалуйста.

— Другое дело — Герман посигналил особо наглой 'ауди', подрезавшей его — Чтоб тебе все четыре колеса одновременно проколоть на скорости сто восемьдесят! О чем я? А, да. Ладно, уговорил.

Колька устроился поудобнее и приготовился слушать.

— Да на самом деле штука‑то вышла такая, не слишком необычная — неторопливо проговорил Герман — Одному парню ведьма голову заморочила, а паренек оказался непростой, сын шишки какой‑то.

— Ведьма? — удивился Колька — Это те, которые на помелах летают, с черными котами под мышкой?

— Ох уж мне эти дети телевидения — фыркнул Герман — Стереотипы, стереотипы… Хорошо еще, что избушку на курьих ножках не вспомнил.

— Ну, нет — Колька даже обиделся — В избушке Баба Яга жила, она ведь не ведьма?

- 'Ведьма' — это значит 'Веды знающая' — наставительно сказал Герман — Еще их называли 'Ведающая мать'. Я так полагаю, что сущность этих женщин уходит корнями аж в матриархат, где они были почитаемыми членами общества, не сказать — вершительницами судеб. Но время шло, сакральные знания выдавливались техникой и войнами, после же этих женщин вовсе закрасили черной краской и основательно проредили, особенно в Европе. Ну, а те, кто выжил в тех мясорубках, уже ни о каких Ведах понятия не имели и начали промышлять на куда более мелком, бытовом уровне и, так сказать, соответствовали своему имиджу.

— Ишь ты — Колька почесал затылок — То есть они не такие уж и плохие?

— Николя, они не люди — Герман закурил и приоткрыл окно — Точнее — они люди, но не такие как ты или я. Они — нечистые, и категории 'хороший' или 'плохой' к ним плохо применимы. У них свой уклад, свои традиции, свои приоритеты. И не верь всей этой ерунде в рекламных объявлениях, где шарлатаны называют себя 'белыми ведьмами' или 'потомственными ведьмаками'. Нет там белого и черного цветов, и потомственности никакой нет. Каждая из них имеет право выбора своего пути и если дочка ведьмы не хочет примкнуть к ковену матери, то неволить ее никто не будет.

— Ковену? — рассказ Германа рождал у Кольки все больше вопросов.

— Ведьмы — они существа все больше самостоятельные, эгоистичные — пояснил оперативник, сворачивая на платную дорогу, ведущую к Минскому шоссе — Им компания по сути не нужна, но есть ритуалы, в которых в одиночку не управишься. Потому и объединяются они в ковены, ну, это что‑то вроде орденов или профессиональных союзов. Как правило — по территориальному признаку, хотя бывает по — всякому. Ковены эти небольшие, редко, когда в них больше полутора — двух десятков ведьм бывает. Хотя в Киеве, говорят, есть ковен численностью сотни в две. В принципе — верю. И, кстати, слава богу, что мы едем к подмосковным ведьмам, а не к киевским.