— Ваш сын был вчера вечером на реке? Вопрос, казалось, смутил смотрителя.

— Не бойтесь, — успокоил его Мегрэ. — Браконьеры меня не интересуют. Я заметил его около десяти часов, и мне хотелось бы знать, был ли он там часом раньше.

— Сейчас он скажет это сам. Он в мастерской, метров на сто пониже. Он лодочный мастер.

В дощатой мастерской двое мужчин заканчивали рыбачью плоскодонку.

— Да, в это время мы сидели в лодке вместе с Альбером. Это мой помощник… Сначала мы поставили вершу, потом, на обратном пути…

— Если бы кто-нибудь пересек Сену в лодке в девять часов вечера на участке между домом Маликов и шлюзом, вы бы его увидели?

— Конечно. Во-первых, еще не стемнело. Потом, если бы мы его и не заметили, то, уж во всяком случае, услышали бы. Вы же знаете, какой слух у рыбаков.

В маленькой лавке, которая обслуживала речников, Мегрэ купил консервы, яйца, сыр, колбасу.

— Сразу видно, что вы из «Ангела», — заметила хозяйка. — В этой гостинице можно помереть с голоду. Лучше бы ее совсем закрыли.

Он поднялся на гору и дошел до вокзала. Впрочем, это был лишь полустанок с домиком путевого обходчика.

— Нет, мсье, в это время никто не проходил. Мы с женой до половины одиннадцатого сидели, перед домом и никого не видели. Мсье Жорж Анри? Нет, его уж точно не видели. Его-то мы хорошо знаем; парень он не гордый и обязательно поболтал бы с нами, ведь мы знакомы.

Но Мегрэ не сдавался. Он заглядывал за живые изгороди, расспрашивал местных жителей — это были главным образом пенсионеры, копавшиеся в своих садиках.

— Мсье Жорж Анри? Нет, мы его не видели. А что, он тоже исчез, как и его кузина?

По автостраде, ведущей к Парижу, проехала большая машина Эрнеста Малика, но за рулем сидел не он, а его брат.

Когда Мегрэ в семь вечера добрался наконец до «Ангела», Ремонда расхохоталась, глядя, как он выкладывает покупки.

— Теперь мы сможем неплохо закусить, — сказала она.

— Хозяйка так и не вставала? К ней никто не заходил?

Ремонда секунду колебалась.

— Только что приходил мсье Малик. Когда я ему сказала, что вы ушли к шлюзу, он поднялся к ней, и они минут пятнадцать шептались, но я не расслышала о чем.

— И часто он навещает Жанну?

— Иногда, когда идет куда-нибудь. Ничего не узнали о Жорже Анри?

Пока Ремонда готовила ужин, Мегрэ выкурил в саду трубку.

Значит, Бернадетта Аморель не лгала, когда говорила, что не видела внука. Впрочем, это еще ничего не доказывало. Мегрэ начинал думать, что в этой семье лгут рее без исключения.

Но почему-то ему казалось, что на этот раз она говорила правду.

Здесь, в Орсене, в семье Маликов, происходило что-то такое, что нужно было скрыть от всех, скрыть во что бы то ни стало. Имело ли это отношение к гибели Мониты? Возможно, но не наверняка.

Итак, сначала было тайное бегство: старуха Аморель, воспользовавшись отсутствием дочери и зятя, приказала везти себя в допотопном лимузине в Мен, чтобы обратиться к Мегрэ за помощью.

В тот же день, когда бывший комиссар уже находился в доме Эрнеста Малика, произошло и второе бегство. На этот раз сбежал Жорж Анри.

Почему его отец утверждает, что мальчик находится у бабушки? Почему, если это было действительно так, он не привез его обратно? И почему мальчишка не появился и на следующий день?