– Васенька! – вдруг услышала я, но не оглянулась – наверное, мальчишку какого-нибудь зовут или кота.

– Вася, Василиса! – позвал снова женский голос.

Бонни в это время, несмотря на внушительные размеры, шустро юркнул в проем между ларьками с самым заинтересованным видом. Крысы у них там, что ли?

Я оглянулась и увидела, что ко мне спешит маленькая тетя с кривоватыми, как у французского бульдожки, ногами. На тете был скромненький летний костюмчик серого цвета того дешевого непонятного материала, который моя бабушка когда-то давно называла «маргарин с лавсаном». И еще шляпка – серая панама с вышитой сбоку розой. Шляпку я узнала – она валялась у нас в доме на комоде в коридоре, Альбина надевала ее, когда шла в сад, ей вредно было долго находиться на солнце с непокрытой головой. Во всяком случае, она так утверждала.

С некоторым удивлением я узнала и саму Альбину. Где тщательно уложенные волосы? Где томный и вместе с тем повелительный взгляд? Где зычный голос, вроде бы и по-доброму скажет: «Васенька, детка, не принесешь ли ты мне стаканчик соку?» – а попробуй откажи или попроси немного подождать, так дело повернет, что два дня потом возле нее скакать будешь. Так что, услышав знакомые визгливые интонации, я все бросала и неслась выжимать сок – эта ведьма признавала только натуральный, из свежих фруктов.

– Васенька, – Альбина подбежала ко мне, запыхавшись, и схватила за руку, – как же я рада тебя видеть!

Новое дело! Не она ли недавно выкрикивала мне всякие гадости, называла приблудной кошкой и подкидышем? Не она ли топала ногами и визжала вовсе что-то несуразное? Что за странная метаморфоза! Медведь в лесу умер, что ли?

Неужели я так плохо выгляжу, и она от жалости… Чушь собачья, Альбине чувство жалости несвойственно. И потом, приглядевшись, я сообразила, что сама-то Альбина выглядит не блестяще.

Этот дешевенький костюмчик, суетливые движения, эти искательные заглядывания в глаза… И что она делает на продуктовом рынке, хотела бы я знать? Да полно, уж не покупает ли она сама здесь продукты?

Так и есть, поскольку я заметила у нее в руках сетку, из которой торчал рыбий хвост и свекольная ботва.

Огромная голова тихонько боднула меня в бок.

«Одно твое слово, – прочитала я в глазах Бонни, – и я перекушу ее пополам».

«Повремени пока, – я незаметно сжала ему загривок, – послушаем, что она скажет…»

– Собачка! – Альбина слегка отпрянула, увидев Бонни во всей красе. – Это твоя?

– Угу, – нелюбезно ответила я, – это бордосский дог, очень свирепый.

Хотелось добавить, что питается он исключительно интеллигентными женщинами средних лет, как называла себя Альбина раньше, но я промолчала. Потому что насчет интеллигентности полное вранье – я прекрасно помню, что она орала мне с лестницы в последнюю нашу встречу. Да и насчет средних лет тоже преувеличение, то есть преуменьшение – сейчас было видно, что возраст у Альбины приличный.

– Мы вообще-то по делу идем, – буркнула я, – за мясом. Сами понимаете, если его вовремя не накормить, может и на человека броситься.

После такого прозрачного намека любой человек должен был бы повернуться и бежать от нас без оглядки. Но Альбина была во власти более сильных чувств, во всяком случае, перспектива быть съеденной заживо ее не слишком взволновала.