Вспыхнули прожекторы, лучи света подергались и замерли чуть левее центра. Сверху опустилось квадратное полотно, раскрашенное под ночное окно. На сцену выскочила женщина. На белом кукольном лице алели тонкие губы и круги на щеках. Она улеглась на подмостки, изобразив, что спит.

– С тобой все хорошо? – Это папа заметил, как Челли руками закрывает рот и издает звуки, будто ее сейчас стошнит. – Астма одолела?

Откуда ему было знать, что девочка глушит поток чужих мыслей.

С тихим звоном папа натянул край тента, чтобы Челли могла выбраться наружу.

Тем временем свет притушили, и сияющая фигура с волшебной грацией впорхнула в окно, очень приземленно грохнув башмаками по сцене. Кукольная женщина проснулась и изобразила удивление и страх, прижав ладони к щекам. Золотая фигура подошла ближе, достала из воздуха розу и протянула женщине. В другой руке волшебным образом появился сверкающий кубок.

– Налей и мне пинту! – крикнули из толпы. Грохнул смех, и Райан осознал, как много здесь взрослых мужчин.

Прожекторы вспыхнули, высветив лицо Арлекина. Тот сохранял невозмутимый вид, хотя адски потел в своем плиссированном костюме.

– Посмотрите-ка! – завопили из зала. – Да он ей в отцы годится!

Тут зрители решили, что орать с мест – это норма. Когда из-за кулис выскочили «помощники Арлекина», разряженные в золото, хохот стал оглушительным.

У входа вспыхнул гвалт. Что-то случилось.

Кукольная женщина теребила в руках платок и смотрела в зал, будто прикидывая, не пора ли дать деру. Арлекин, однако, продолжал выступление. Взяв женщину за руку, он повел ее в танце. Та покорно подчинилась, но взгляда от толпы не отвела.

Раздался шлепок. В этом звуке не было киношной сочности, зато звучала настоящая боль. Райан понял, что завязалась драка. Толпа всколыхнулась, окончательно потеряв интерес к фиглярству Арлекина.

– Уходим. – Папа нагнулся, чтобы задрать тент, но его помощь не понадобилась. С тихим звоном тросы лопнули, и ткань, хлопнув, отлетела прочь. Стало видно, что хаос не ограничивается пределами шатра. Дюжина рук сдернула тент, и Арлекин сотоварищи остался под открытым небом. Кукольная женщина с воплем ринулась со сцены.

Футбольные болельщики пришли на ярмарку как завоеватели. В доме смеха со звоном разлетались грязные зеркала. Между мародерами разгорелась перестрелка: одна команда метала резиновых уточек, а вторая – плюшевых дельфинов.

Помощники Арлекина разбежались, и он остался в одиночестве. С необъяснимым спокойствием он взирал на поле брани. «Наверное, он в шоке», – решил Райан. Отец поволок ребят в относительно безопасное место за перевернутой тележкой мороженщика. Челли по-прежнему жевала собственный кулак, глаза Джоша яростно полыхали, но папа ничего не замечал. Неподдельно очарованный, он разглядывал Арлекина.

Бардак достиг кульминации, и под торжествующие крики и испуганный визг пошел на убыль. Арлекин окинул поле боя пылающим взглядом. Он прижал ладони к лицу, из-под перчаток взвились султанчики синего дыма. Сложив губы, Арлекин послал воздушный поцелуй гибнущей ярмарке. Он улыбался.