Мы успели сплести заклинания только дважды, после чего под грозное «завершить» опустили руки. Практика закончилась и адепты, не сговариваясь, почти побежали к выходу. Профессор ни на кого даже не взглянул. Он внимательно рассматривал изрядно побитые мишени и взмахом руки отправлял в темноту высокого потолка.

Граф откланялся и ушёл, не оглядываясь, как и Лил, за которой увязался второкурсник, Майлз, Ильим, Карл и ещё примерно трое адептов. А я взяла сумку, одёрнула своё строгое серое платье и осталась.

В зале задержалось всего несколько адептов. Они старались собраться быстрее, но в пылу сражений побросали пиджаки в разные углы, а теперь не могли понять, где — чей. Одинаково чёрные, примерно одного размера и с идентичными нашивками на груди. И кто их просил заказывать такие похожие вещи? Строгих правил нет, главное, чтобы без изысков и ярких деталей, любая одежда в серых, чёрных или коричневых тонах подойдёт. Хотя это же парни, они вообще не понимают, что одежду может отличать не только цвет, но и крой.

Глядя на растерянные лица боевиков и то, как они усердно вертят пиджаки, фыркнула. Чем тут же привлекла к себе внимание. Неуверенно дёрнула себя за кончик косы и, не выпуская его, широко улыбнулась профессору А он ещё сильнее помрачнел, но направился прямиком ко мне. Я ещё раз еле заметно дернула себя за кончик косы и выпалила:

— Профессор Астер, я по поводу счета и отработки. Когда приступать?

— Отработка начнется с завтрашнего дня, приходите утром к моей лаборатории, там решим. Счет заберёте у кастеляна в преподавательском крыле четвертая дверь слева.

Огромный профессор, рядом с которым я казалась букашкой, как-то обреченно посмотрел на единственную неубранную мишень с обгорелым краем и попрощался.

Астер направился в дальний конец зала, но через шаг замер и, обернувшись, проговорил:

— Да, адептка Вуд, скажите вашим друзьям, что в следующий раз в моей лаборатории их встретит воскрешённый саблезуб. Удачи.

От того, как сильно я вцепилась в кончик косы, голова дёрнулась. И все же понимали, что идти в лабораторию Астера не нужно, но где были головы парней загадка.

Перевела грустный взгляд на окна и ахнула. Солнце уже клонилось к закату, и почту должны были вот-вот отправить. Хорошо бы успеть написать поверенному. Иначе забуду и с этим счетом за испорченную мишень никогда не разделаюсь. По завещанию отца, до окончания Высшей школы я не могла распоряжаться собственными средствами, и все денежные операции шли через поверенного. То, что на руки мне выдавали всего ничего, роли не играло, я все равно покупала всё, что хотела. Но о счете нужно было предупредить.

В почтовую башню я влетела, запыхавшись, и села сразу писать.

«Уважаемый господин Монкерью, буду признательна, если вы оплатите счет за испорченную мишень. Не пугайтесь, я тренирую точность только под контролем профессоров. По бумажным птицам тоже больше не бью. Помню, как пыталась такую поджечь у вас в кабинете. И как на вас тогда ярко горел парик тоже помню. Кстати, мне до сих пор стыдно.

Перед моими глазами сейчас встает картина, как вы незаметно трогаете пиджак в области сердца, но не переживайте, ни за свой парик, ни за меня. У меня всё, правда, хорошо. Уже есть друзья. Например, Лил, с которой я живу в одной комнате. Она очень добрая и весёлая. Недавно рассказала, как на балу они с сестрой наколдовали соседским парням „спотыкаику“. В тот день отдавили ноги всей округе и теперь только слишком фигуристые (читайте толстые, я просто стараюсь быть более вежливой, как вы просили) девушки рискуют с ними танцевать».