Я бросился туда. Из пленников в живых остался только один. Сжимая в руках саблю, он яростно вращал ею, не давая татарам подойти ближе, но я понимал, что долго ему не продержаться. Я налетел на татар, как коршун на цыплят — срубил голову одному, отсек руку саблей второму и довершил дело, ударив его саблей в живот.

— Ты что — один остался?

Парень очумело вертел головой, не веря в свое спасение.

— Один, остальные — вон, полегли.

— Не зря жизни отдали. Ты не видел — есть ли еще татары, кроме как у костров?

— Лошадей подальше отогнали, с ними еще двое узкоглазых.

— Режь веревки, собирай людей, только очень прошу — тихо, без криков и паники. Похоже — все идет хорошо, даст Бог — уйдем. В какую сторону лошадей увели?

Парень махнул рукой, указывая направление. Я направился туда. Надо убить их всех. Если хоть один останется, на лошади быстро до своих доберется, устроят облаву — тогда точно никто живым не уйдет.

Вот и костерок. Рядом сидит татарин — где же второй? Я специально подошел так, чтобы между мной и татарином был костер. В ночи даже неяркий свет костра слепит, не позволит разглядеть мое лицо.

Я затянул заунывную, без мотива, песню. Откуда пришло на ум такое? Татарин даже не поднялся — кого бояться? Свой идет, видно, кумыса напился, весело человеку. Так он и умер, сидя. И едва я успел вытереть об него саблю, как явился и второй: то ли по нужде отходил, то ли лошадей проверял. Увидев лежащего соратника, выхватил саблю и бросился на меня. Шалишь, вислоухий, меня Павел учил сабельному бою, не тебе со мной тягаться. Через несколько секунд татарин уже корчился на земле.

Я забрал их сабли и ножи — пленникам пригодятся.

Все пленники уже были развязаны, бестолково слонялись вокруг телег. Завидев меня, сначала испугались. Совсем запамятовал! Я сбросил шлем, снял халат.

— Что в телегах?

— Известно что — добро награбленное.

— Так чего же вы стоите, босиком назад идти хочется? Быстро ищите себе обувку на ноги, кому не хватит — обмотайте ноги тряпками. Назад кружным путем пойдем, еще дальше топать придется. Найдете еду — берите с собой, фляги и кувшины тоже забирайте.

Бывшие пленные бросились к телегам, быстро их разобрали. Тулупы, шубы, шапки — все летело под ноги. Сейчас эти вещи не имели цены.

Найдя еду, вцеплялись зубами сразу — оголодали за два дня. Ко мне подошел парень, которого я развязал первым. Я отдал ему пару трофейных сабель, ножи.

— Раздай мужикам, кто хоть немного владеть умеет. Звать-то тебя как?

— Егор. Может, лошадей возьмем?

— Эх, Егор, голова дурная, сам подумай — на лошади по дороге ехать надо, в лесу скорости не будет, да и не хватит на всех лошадей. Вместе с заводными — не больше двух десятков. А пленных сколько?

— Сотни полторы.

— То-то. Даже если два десятка лошадей через лес пойдут, тропинку копытами набьют, след останется, а следопытов хороших у татар полно, все — охотники сызмальства.

— А ты кто? — вдруг прорезалось у парня любопытство.

— Горожанин, именем Георгий, ныне велением Хабара Симского — ополченец.

— Ой, видел я ополченцев — не знают, с какого бока за арбалет взяться. Не похож ты, Георгий, на ополченца.