― Я уже много лет не видела мисс Саксон. С тех пор как была ребенком. Но в Англии других родственников у нее нет, поэтому она оставила дом мне. Я собираюсь здесь поселиться.

― Ну что ж, ― сказал водитель, и я почувствовала, что в его словах есть какой-то скрытый смысл. ― Это не самое плохое место для жизни. Может быть, немного уединенное. Но у вас, я полагаю, есть машина?

― Сейчас нет. А у мисс Саксон была машина?

― Никогда не видел. Я встречал мисс Саксон всего несколько раз, когда отвозил ее домой с вокзала. Все живущие с той стороны леса отовариваются в Арнсайде. Но если вы решите купить машину, я могу помочь вам найти хороший подержанный автомобиль. Спросите гараж Ханнакера, что напротив кинотеатра, возле «Белого Оленя».

― Спасибо. Это зависит от того, где я смогу покупать бензин.

― О, это совсем несложно. Я объясню вам, где получить талоны. Думаю, проблем у вас не будет.

― Спасибо еще раз, ― сказала я. ― Кстати, меня зовут Джил Рэмси. А вы ― мистер Ханнакер?

― Да. Зовите меня просто Тэд. ― Я снова посмотрела в окно.

― Вы говорили о Вестермэйнском лесе. Это уже он?

― Еще нет, но скоро вы его увидите.

Я знала, что очень часто «лесом» называли не настоящий лес, а просто неогороженную необработанную землю, на которой некогда рос лес. Сейчас все изгороди и фермы остались далеко позади. Узкая белая дорога пересекала широкое поле, на котором папоротник цвета ржавчины перемежался с вереском и тростником и паслись коровы. На голубом осеннем небе выделялись темные верхушки елей, над которыми, словно дымок, вились грачи. Водитель указал пальцем налево. Я повернулась и примерно в полумиле от дороги увидела хрупкий и стройный силуэт оленя. То тут, то там я замечала кроликов, при виде машины в испуге бросавшихся в заросли утесника. Золотые листья берез напоминали старинные монеты. И ни одного дома, ни одной фермы. Затем дорога плавно пошла вниз, к горбатому мостику через небольшую спокойную речку.

― Это Арн, ― сказал мистер Ханнакер.

― А там, за деревьями ― Арнсайд? Мне показалось, я видела какие-то строения.

― Нет, Арнсайд в нескольких милях отсюда, за Вестермэйном. Вы видели старое аббатство, Сейнт-Торн. Уже, правда, давно не аббатство, а только развалины. Несколько колонн, одна стена и, может быть, пара рухнувших арок. ― Произнеся последние слова, он улыбнулся. ― Никакой исторической ценности, но когда-то, наверное, было необыкновенно красивое место. Вот мы и въехали в Вестермэйн.

После моста дорога стала подниматься. С обеих сторон ее плотно обступали дубы, березы и вязы, кое-где мелькали заросли остролиста. Упавшие на землю стволы и ветки никто не убирал, и они постепенно превратились в естественную изгородь из веток, плюща и папоротника. Приблизительно в пятидесяти ярдах от дороги лес становился таким же непроходимым, как африканские джунгли. Через одну или две мили я заметила, как среди листьев плюща мелькнула старая серая стена, в проломах которой росли деревья.

― Торнихолд, ― объявил водитель.

Машина сбавила ход, повернула и въехала под массивную арку главного входа.