Федор скромно промолчал. Правая рука у него почему-то была сжата в кулак, которым он легонько постукивал о ладонь левой.

– Может, хоть Алина это как-то объяснит? – У Грязнова окончательно испортилось настроение. – Ну ладно. Вернул деньги. И… что еще?

– А все. Попросил Патрушеву написать расписку, извинился за задержку и уехал.

– О господи, ну а расписку-то зачем?

– А я знаю? Может, пошлет в Международный трибунал, в Гаагу.

Грязнов стал медленно, но верно свирепеть:

– Ладно, тогда скажи, зачем меня из дома выдергивал?! Раз все равно делать нечего?! Что, эти приятные новости нельзя было по телефону рассказать?!

Комиссаров отрицательно покачал головой, протянул Грязнову руку и разжал ладонь. На ней лежала металлическая таблетка, нечто вроде кварцевой батарейки. Похоже, но не совсем.

– Это еще что за хренотень?

– «Жук», – с пафосом сказал Леша Дятел, а Комиссаров просто кивнул.

– Прослушка?! И где вы ее нашли?

– В твоем кабинете, Слава, – резюмировал Комиссаров. – Нашли, пока тебя ждали. Тебя прослушивают. Меня прослушивают. Нас прослушивают.

Грязнов поперхнулся. Потом сообразил:

– Но если ты нашел ее только здесь, в кабинете, а меня просил приехать до того, как нашел, то как же ты догадался об этом?!

– Случайность. У меня домашний телефон зафонил. Паршиво они там работают, правда не знаю, кто и где. Ну я позвонил кое-кому, проверили и сказали, что с большой долей вероятности – да.

– И мой – тоже, – вставил Дятел.

– Ладно, – хмуро сказал Грязнов. – Хреновину эту вставьте назад, где нашли. Пусть считают, что мы ослепли. Весь базар теперь фильтруем, в машинах – тоже. Кстати, проверьте-ка мою, раз уж вы такие ушлые. Надеюсь все-таки, что там чисто.

Вышли на улицу, прошли на парковку, залезли в «Ниву» и проверили. «Жучок» был. Его решили тоже не трогать.

Грязнову стало нехорошо. Не может же это быть Рыбак, в конце концов?! Все-таки он пятиборец, а не технический гений… И потом, как бы он залез в муровский кабинет Грязнова… Но если не Рыбак – то еще хуже.

– Значит, кто-то слышит все, что происходит у меня в машине?!

– А что у тебя такое незаконное происходит в машине? – пожал плечами Комиссаров. – Куришь себе и куришь. И Рыбака ловишь между затяжками.

– Это уж мое дело, что происходит, – отрезал Грязнов. – Скажите лучше, господа пинкертоны, какие есть соображения, давно ли нас пасут?

– Вы будете смеяться, Вячеслав Иваныч, но на этих «жучках» стоят пломбы, – весело проинформировал Дятел. – Вот бюрократы, а! Тот, что в вашей машине, поставлен сегодня ночью или утром.

У Грязнова отлегло.

– Федор, проверь телефон Алины, если есть такая возможность.

Турецкий сидел у себя за рабочим столом и тер кулаками виски. Не спиртной напиток, а такое место на голове.

Акт вскрытия Штайна подтвердил предварительные выводы экспертов о времени смерти. Причина – перелом шейных позвонков, но на лице и затылке трупа были обнаружены ушибы, нанесенные тупым предметом за несколько минут до смерти. И этот тупой предмет очертаниями очень напоминал рукоятку пистолета.

Искомый злодей с его нетривиальным «модус операнди» не переставал удивлять. Если взял с собой пистолет, то почему не использовал по назначению? Боялся поднять шум и привлечь внимание? Зачем же тогда тащился с пистолетом, взял бы нож. Можно допустить, что хотел только попугать жертву, а убивать не собирался, тогда зачем убил? Случайно? Единственное объяснение: Штайн его узнал или в крайнем случае рассмотрел слишком хорошо, чтобы впоследствии опознать…