– Произвела впечатление на Миклашевскую – теперь можно бросить!.. – и чалма полетела в угол.
После этого она стала проще, оживленнее. На нее нельзя было обижаться: так она была обаятельна.
– Вся Европа знайт, что Есенин был мой муш и вдруг – первый раз запел про любоф – вам, нет, это мне! Там есть плохой стихотворень: «Ты такая ж простая, как все…». Это вам!
Болтала она много, пересыпая французские фразы русскими словами, и наоборот. То как Есенин за границей убегал от нее. То как во время ее концертов (напевает Шопена), танцуя, она прислушивалась к его выкрикам, повторяя с акцентом русские ругательства. То как белогвардейские офицеры – официанты в ресторане – пытались упрекать его за то, что он, русский поэт, остался с большевиками. Есенин резко одернул их: «Вы здесь находитесь в качестве официантов! Выполняйте свои обязанности молча».
Уже давно пора было идти домой, но Дункан не хотела уходить. Стало светать. Потушили электричество. Серый тусклый свет все изменил. Айседора сидела согнувшаяся, постаревшая и очень жалкая.
– Я не хочу уходить, мне некуда уходить… У меня никого нет… Я одна…
Глава 24. Время разбрасывать камни
Зинаида Николаевна, мне очень неудобно писать вам, но я должен, – начинает Сергей свое отнюдь не любовное письмо к бывшей жене.
Дело в том, что мне были переданы ваши слова о том, что я компрометирую своей фамилией ваших детей и что вы намерены переменить ее.
До семьи Мейерхольда не могли не докатиться разговоры о безобразном поведении Есенина. Так как от детей не скрывали, что Сергей Александрович их родной отец, понятно, что мать пыталась уберечь своих чад от этих сплетен.
Фамилия моя принадлежит не мне одному. Есть люди, которых ваши заявления немного беспокоят и шокируют, поэтому я прошу вас снять фамилию с Тани, если это ей так удобней, и никогда вообще не касаться моего имени в ваших соображениях и суждениях.
Пишу я вам это, потому что увидел: правда, у нас есть какое-то застрявшее звено, которое заставляет нас иногда сталкиваться. Это и есть фамилия.
Совершенно не думая изменять линии своего поведения, которая компрометирует ваших детей, я прошу вас переменить мое имя на более удобное для вас, ибо повторяю, что у меня есть сестры и братья, которые носят фамилию, одинаковую со мной, и всякие ваши заявления, подобные тому, которое вы сделали Сахарову, в семье вызывают недовольство на меня и обиду в том, что я доставляю им огорчение тем, что даю их имя оскорблять такими заявлениями, как ваше. Прошу вас, чтоб между нами не было никакого звена, которое бы давало вам повод судить меня, а мне обижаться на вас: перемените фамилию Тани без всяких реплик в мой адрес, тем более потому, что я не намерен на вас возмущаться и говорить о вас что-нибудь неприятное вам.