И еще одно, пока они не пришли. Я одно время в церковь начал ходить. Крещеный я, хоть и не усердный в вере. Но одно время – заходил. Церковь старая, не новодел. Намоленная. Заходишь – и какое-то тепло вокруг. Прямо чувствуешь. А потом, после той лесополосы – зашел – и не почувствовал ничего. Потом еще пару раз заходил уже в другую… ту же самую. Но снова ничего. Отказался от меня, видимо, Господь…

Ну а вот и мой дознаватель идет. О… и не один. Значит, пытать будут…

Дознавателя моего – он сам представился как Валентин – но скорее всего, зовут его Валдис. Или как-то еще, если у него хватило ума не делать русское имя от своего оригинального литовского. Типичный прибалт, средних лет, невзрачный, с белесыми глазами. Отлично, без акцента говорит на русском.

Двое, что пришли с ним, не похожи на амбалов, но для их дела сила и не нужна. У одного – в каждой руке по большому, двенадцатилитровому ведру воды, у другого – какая-то пленка, видать, из хозяйственного супермаркета. Думают, что для меня этого хватит.

Жаль будет их разочаровывать.

Валдис – почему-то нервный, суетится. Возможно, нагоняй от начальства получил – вот и решил третью степень применить. Но это ничего. Мы привычные. Путь на Голгофу – лежит через страдания.

– Может, назовете свое имя? Только имя, мне больше ничего не надо.

– Зачем оно вам? Зовите меня Никто, так проще.

Валдис перевернул стул задом наперед – стул, кстати, старый, еще деревянный, конторский. Уселся на него, облокотился о спинку:

– Поговорим откровенно?

…

Валдис скосился на двоих, с ведром и пленкой.

– Выйдите.

Заплечных дел мастера повернулись и вышли. Вышколенные. Скорее всего – это Прибалтика, хотя не исключаю так же, что и Польша. В Мазурских болотах, на бывшей авиабазе работает центр дознания и содержания перемещенных лиц. Проблема только в том, что это все создавалось под талибов. А славяне – несколько другие люди.

– Мое руководство приказало мне не церемониться с вами, – сказал Валдис, – но я полагаю, они допускают ошибку. Они считают вас младшим офицером войск специального назначения России. А мне почему-то кажется, что вы не из спецназа.

…

– Вы оперативник разведки, верно?

…

– О своих подозрениях я доложил начальству. Собственно, это уже не подозрения, утром мы получили достаточно подробную информацию про вас. В прифронтовой полосе вы достаточно известная личность, да и в Киеве вы изрядно наследили. Как коллега коллеге – поздравляю.

…

– Думаю, отдать вас украинцам для суда было бы большой глупостью. Хотя я не исключаю и это. Хотите выбрать свободу?

Свободу… надо же. Свободу.

– Ты говоришь мне о свободе?

Нет, если вы думаете, что я разыгрываю Зою Космодемьянскую, то вы сильно ошибаетесь. Это глупо… есть более тонкие методики. Допрашивающий – если он недостаточно опытен – и сам не заметит, как уйдет в сторону… в даль светлую.

– Да, говорю. – Валдис был серьезен.

– Об этом стоило бы говорить вашим хозяевам. Не вам.

Валдис принужденно улыбнулся:

– Вероятно, вы принимаете меня за представителя местной службы безопасности, верно?

…

– «MI6». – Валдис достал из кармана какой-то пропуск с магнитной полосой и голограммой, поднес к глазам, подержал, пока я не успел все рассмотреть. – Как видите, пропуск постоянный. Родители уехали в Великобританию, когда мне было несколько лет. Я ходил в британскую школу, потом в университет. В каком-то смысле я антипод вам, господин Никто.