А может и не ошибся, а предал… Крайним, под вопли правозащитников назначили командира разведгруппы, осуществлявшей корректировку. Странным образом исчезли записи всех переговоров. Андрей, когда узнал об этом, сидя в СИЗО, в ожидании окончания следствия, тогда еще понял, что его сливают… Доказать, что он передал в штаб другие координаты никто не сможет…

Ему дали пятерку особого режима. Прокурор, сука, просил пожизненное. Но… Процесс был громким, показательным. Армию склоняли на все лады. Палачи, убийцы и тому подобное…

И армия начала волноваться… Вместо пожизненного, пять лет особого. Он вышел по УДО через полгода после оглашения приговора. Засчитали срок проведенный в СИЗО. Вроде, все разрешилось. Правозащитникам бросили кость, вынеся приговор. Армию успокоили, отпустив по-тихому, когда поднятая свободолюбивыми ублюдками улеглась. Но осадочек остался… У всех…

Он вышел на свободу, не понимая, где оказался и как тут жить… Наверное, он бы спился или сел на иглу, но встретил ее… Именно семья, Светик и сын, названный в честь погибшего в далекой южной стране друга, не дали ему тогда сломаться…

И сейчас он шел по следу, как загнанный волк… Его ведет вперед цель… Или страх… Страх потери… Если сын не найдется, возвращаться обратно будет незачем… Разве что… Похоронить жену… Но… Он даже представлять этого не хочет…

Рано или поздно, по трассе кто-нибудь проедет. Непременно остановятся, чтобы проверить попавшую в аварию машину. Документы остались в бардачке, поэтому опознать погибшую не составит труда. Как и найти родственников… Родители Светика, смогут похоронить дочь сами… А Андрей… Если суждено умереть, лучше вот так… Вместе с теми, кто ему дорог. И единственными, кому был дорог он… Своих родителей, Андрей похоронил давно… Он был в командировке. Очередной… В дом матери, за полгода до этого похоронившей мужа, залез обдолбанный наркоман… Поживиться…

Хотя, что взять у пенсионерки? Но тому укурышу, было неважно. Кажется, нашел пару тысяч от пенсии, и все… А мама умерла от ножевого, так и не дождавшись приезда скорой и наряда полиции… Андрей тогда не успел на похороны. Узнал уже когда вернулся на базу… Самолет, потом на такси… Постоял у двух могильных холмиков, выпил сто грамм и улетел… В очередную войну…

Мужчина шел… Глотая слезы, и время от времени неживым голосом зовя сына… Надежда умирала. Руки уже не чувствовались совсем, а ноги едва-едва могли переступать… Но он все равно шел…

Странный круг света, в котором обрывался след маленьких ножек, он даже не заметил… Сознание еще цеплялось за жизнь, но разум витал где-то далеко… В воспоминаниях… Вот он встречает Светика из роддома. Руки трясутся, когда он берет сына на руки. Маленький, сопящий комочек, уместившийся в двух ладонях…

Первый утренник в детском саду. Марк картавит, рассказывая четыре строчки простенького стишка…

— Эй, человече! — Окрик, раздавшийся со спины, замерзший до невозможности мужчина, расслышал не сразу. — Тебе помощь надобна?

Андрей, остановившись, с трудом возвращается в реальность и пытается осмотреться. Дорога… По краям лес. Как он на нее попал, вспомнить не может… Все как в тумане…