Проехав это место в лесу, Тереза увидала целую стаю белых птиц, и так пели они, что она попросила мужа приостановить коня, чтобы послушать их: никогда не слыхала она такого удивительного пения. Птицы эти сидели и летали на верхушках деревьев, совсем не спускаясь на землю.

— Эти птицы, вероятно, боятся нас и оттого не спускаются с вершины деревьев?

— О, нет, это отрекшиеся от мира: они проводили жизнь в уединении, не помышляя ни о чем земном, забывая о своих братьях, забывая, что «вера без дел мертва есть». Вот потому-то, летая высоко-высоко, они никогда не могут спуститься на землю.

Проехав лес, очутились путешественники у подножия высокой горы. Кругом них, казалось, был роскошный сад. Долго ехали они по густой розовой аллее, и доехали наконец до прекрасной беседки из цветущей сирени; весь пол ее был устлан мягким зеленым мхом.

— Ну, милая Тереза, сойди с коня и отдохни пока в этой беседке! Я должен еще проехать на ту гору и скоро вернусь к тебе.

Послушалась Тереза, сошла с коня и простилась с мужем. Долго смотрела она ему вслед, пока поднимался он на гору, но, когда скрылся он из виду, ей вдруг так захотелось спать, что она сейчас же легла в беседке на мягкий мох и заснула.

— Милая Тереза, пора тебе проснуться! — ласково сказал ей, вернувшись к ней, муж.

— А разве я так долго спала, мой милый?

— Ровно сто лет.

Вскочила Тереза на ноги и во все глаза смотрела на своего мужа:

— Ты шутишь, милый?

— Посмотри на себя, дорогая моя! — сказал ей муж, подводя ее к светлому ручью, протекавшему у беседки. Взглянула Тереза и ахнула: ручей отразил прекрасное лицо старухи с белыми, как снег, волосами! Мелкие морщины оттеняли кроткое тонкое лицо ее, и только глаза светились так же ярко, как и прежде.

— Ты огорчена переменой?

— Нисколько! я стала красивее, чем была в молодости.

— Старость всегда должна быть красивее, — она есть плод дерева; надо только, чтобы само дерево жизни было прекрасно, тогда и плод будет тоже прекрасен. Теперь ты должна вернуться домой на моем коне, я же сам не могу пока следовать за тобою, но и я приду, когда наступит пора, и тогда мы никогда уж больше не расстанемся с тобою.

— Я должна вернуться к отцу и к Луизе?

— Нет, отец твой и Луиза давно уже покинули тот мир.

— Зачем же вернусь я домой, когда там никого уже нет?

— Такова уж воля Божия! В Бабушкином доме живут теперь правнуки Луизы: они осиротели, и ты им нужна.

Простилась Тереза со своим мужем и села на его белого коня. Конь повез ее быстро-быстро по новой и совсем незнакомой дороге, и к полудню остановился у ограды старого дома. Не успела сойти Тереза с коня, как он повернул назад и исчез уж из виду.

В Бабушкином доме все было по-старому, — правда, одна жизнь сменяла другую, но это было совсем незаметно: по-прежнему цвели там розы, теплый воздух был напоен ароматом клевера, левкоя, гелиотропа, жасмина и мяты. Деревья стояли нарядные, свежие в своей яркой зеленой одежде. В доме кружились, плясали и пели беззаботные дети, — было им весело, светло и тепло, и не понимали они своей печальной сиротской судьбы: никого не было около них; соседки приходили исполнять кое-какие домашние работы и кормить детей, а местный священник уже подумывал о том, куда бы девать бедных малюток.