– Ох, я и сама это знаю. Сердце Уилла теперь и в самом деле здесь, а не с родителями, которых он не видел уже много лет.

– Но если он не может вернуться домой… я подумал, что вы, вероятно, захотите уехать без него.

– Чтобы родители не чувствовали себя одинокими… – Девушка на мгновение замерла в нерешительности, а потом продолжила: – Но через пару лет я могу выйти замуж и переехать жить к мужу.

– Что ж, в этом случае у вас будет возможность видеться с ними, – вздохнул он, а потом горячо воскликнул: – Сесилия, ваши родители изгнанники, и, если вы останетесь здесь, вам придется их забыть.

– Вы что, собираетесь убедить меня вернуться домой?

– Нет, я просто боюсь, что вы уедете.

Эти слова слетели с губ сами собой, и Габриэль залился краской смущения.

Сесилия подошла к нему и заглянула в глаза, и он подумал, что оттенок синевы в ее глазах гораздо глубже, чем у ее брата.

– Я ехала сюда в глубоком убеждении, что Сумеречные охотники – чудовища и мой долг спасти от них брата. Я мечтала о том, что мы вместе вернемся домой и вновь станем семьей, что родители будут нами гордиться. Но потом поняла… с вашей помощью…

– С моей помощью? Что вы имеете в виду?

– Ваш отец не оставил вам выбора, – не сразу ответила девушка. – Он требовал, чтобы вы и ваш брат пошли по пути, предначертанному им самим, и от этого семья распалась. Но мой отец не захотел быть нефилимом и женился на маме. Он сделал свой выбор, как и Уилл, решивший стать Сумеречным охотником. И я не думаю, что наши родители будут за это сердиться на него. В конце концов, для них важнее всего, чтобы он был счастлив.

– А как же вы? Что выбрали вы – уехать или остаться?

Они стояли совсем рядом, почти касаясь друг друга.

– Я остаюсь, – ответила Сесилия. – Такая жизнь мне ближе.

Габриэль облегченно вздохнул, но на всякий случай спросил:

– Вы так просто откажетесь от дома?

– От старой развалюхи в Йоркшире? – фыркнула девушка. – Здесь же Лондон!

– Откажетесь от всего, что вам было близко и знакомо?

– Все близкое и знакомое рано или поздно надоедает.

– Но вы никогда не будете видеться с родителями, ведь Закон это запрещает…

– Законы для того и созданы, чтобы их нарушать, – улыбнулась она.

– Сеси… – прошептал он, подался вперед и поцеловал ее.

Она сначала напряглась, но затем расслабилась и прильнула к нему, наслаждаясь сладким вкусом его губ.

Когда девушка наконец отстранилась, у Габриэля закружилась голова.

– Сеси…

– Пятерка, – сказала Сесилия.

Щеки ее пылали, но взгляд был совершенно спокоен.

– Пятерка? – недоуменно переспросил он.

– По моей шкале, – улыбнулась она. – Навыки и техника, пожалуй, нуждаются в доработке, но врожденные способности налицо. Что вам нужно – это практика.

– Вы что, предлагаете себя на роль моей наставницы?

– Если бы вы определили на эту роль кого-то другого, я бы очень обиделась!

Сесилия потянулась к нему, и их губы снова встретились.

Когда Уилл вошел в комнату Тессы, Софи сидела у изголовья кровати и что-то тихо шептала. Услышав скрип двери, она обернулась.

– Как она? – спросил Уилл.

Ему было больно видеть Тессу в таком состоянии. Ерудь девушки тяжело вздымалась, волосы, заплетенные в косы, растрепались. Елаза под закрытыми веками беспокойно бегали. «Что ей сейчас снится?» – подумал юноша.