Я поднялся с места и сделал прощальный жест рукой. Пряник привстал и склонился в прощальном поклоне. Где-то он вычитал, что древние славяне при расставании не обменивались рукопожатиями. Я покидал кабинет, и Прянику пора было снова влезать в свой патриархальный имидж.

– Всего наилучшего, достопочтенный Яков Семеныч, – умильным тоном произнес Пряник. – Будете в наших краях – милости прошу к нашему шалашу. Угощу, чем Бог послал.

– Обязательно, – в тон Прянику сказал я. – К вам не зарастет народная тропа, любезный господин Пряников. Надеюсь, в следующий раз Бог вам пошлет икорку чуток посвежее. Адью!

И я покинул гостеприимные стены.

Покинул, чтобы направиться к ближайшему телефону-автомату. Это была обшарпанная будка с половину выбитыми стеклами и расписанной (отнюдь не славянской вязью) стенкой. Автомат, висевший в этой убогой будочке, по всем законам должен был оказаться неисправным. Однако мне повезло. Телефон работал, к тому же не только от жетона, но и, по-моему, от рубля, от древней двушки, вообще от любой монеты. То, что мне в центре Москвы сегодня встретился именно такой автомат, наводило не на самые радужные мысли. По закону компенсации везения этот факт означал, что искомого абонента на месте не будет.

Обозвав себя мысленно суеверным идиотом, я набрал номер офиса Франкфурта. Ответила мне его секретарша.

– Хэлло! – прощебетала она. – «Эндрю Франкфуртс литерари эйдженси».

Признаюсь, эту дамочку я терпеть не мог. Меня необыкновенно раздражало, с каким чувством превосходства она поглядывала на всех посетителей литературного агентства. Точнее, на всех, кроме иностранцев. Секретарше этой необыкновенно льстило, что работает она в фирме не какого-нибудь там нового русского, бывшего спекуля, раздобывшего зелененьких на собственное дело, а настоящего АМЕРИКАНЦА. Эндрю Франкфурт и вправду был подлинным штатником, родился в Вирджинии, закончил колледж… Но папа с мамой у Эндрю были, натурально, из Одессы. Франкфурт говорил по-русски не хуже моего, а, например, идиш знал гораздо лучше, чем я. Я звал мистера Эндрю просто Андрюшей. Франкфурт прибыл в Россию три года назад в надежде сделать большой бизнес с нашими издателями. Но дела его шли кое-как, совсем не блестяще. И он, и покинутый мной Пряник могли процветать только в условиях, когда среди книгоиздателей преобладали бы ЧЕСТНЫЕ бизнесмены, которым было бы выгоднее купить копирайт, чем украсть. Но у нас, естественно, предпочитали красть. Когда число пиратов возрастало до неприличной отметки, Франкфурт на время мирился со своим конкурентом Пряником, и они сообща открывали шумную компанию в «Книжном вестнике». Вместе они наваливались на каких-нибудь особо наглых пиратов, устраивали показательный процесс и выигрывали какие-нибудь суммы. Особо наглые на какой-то срок притихали, а Франкфурт с Пряником, снова разъединившись, пополняли список своих клиентов…

– Хэлло! – повторила меж тем секретарша, воображая, будто я мог не расслышать про франкфуртское литерари эйдженси.

– Хэлло, май дарлинг! – сказал я, тщательно подбирая знакомые английские слова в одну фразу и стараясь в то же время, чтобы дамочка пока не узнала мой голос. – Кен ай спик ту Андрюша?