— Сколько же у Ксении Библий! Для чего?
— Она — будущий историк! — не отрываясь от дела (она писала на обороте фотографий ФИО подчеркнутых), ответила Светлана Дмитриевна. — Я ей весной из Швейцарии еще один диковинный экземпляр привезла, размером в ладонь, толщиной в пачку сигарет, на тончайшей рисовой бумаге…
Сырцов еще раз глянул на полку: диковинного экземпляра там не было. Быстренько отвлек мамочку от библейской темы:
— Ну, как там ваши дела?
— Да вроде все.
— Благодарю за службу! — гаркнул Сырцов.
— Рада стараться! — как положено, ответила она.
Конец светским беседам, пора в сыщицкую маету. Волка ноги кормят. Финальной фиоритурой ворвался в покойный мир бесед резкий и протяжный дверной звонок.
— Эля. Элеонора. Горничная, о которой я говорила, — напомнила Светлана Дмитриевна.
— На всякий случай, кто — я? — спросил Сырцов.
— Думаю, что не понадобится…
— Но все-таки?
Она задумчиво и впервые подробно осмотрела его. Фирменные кроссовки, фирменные джинсы, клетчатая куртка-рубашка, под ней — черная футболка в обтяжку Высок, здоров, лицо насмешливое — не из робких.
— Машкин приятель, которому я должна помочь в престижном трудоустройстве, — решила она: видимо, бывали подобные случаи.
Они бесстрашно спустились в громадный холл-гостиную, и едва Светлана успела объяснить:
— У нее есть ключ, звонком она оповещает о своем прибытии, — как в арке явилась Эля, Элеонора. В общем, персик. После англизированной Светы Логунову, несомненно, было в удовольствие подержаться за пышные бока.
— Доброе утро, Светлана Дмитриевна, — и, будто только увидела, в сторону Сырцова: — Доброе утро.
Они обменялись небрежными кивками. Тут же Сырном выступил с заключительным словом, которому придал опенок легкой сявости:
— Так я пошел, Светлана Дмитриевна? Спасибо вам за душевность, за доброту…
— Маше привет передавайте, — бодро подключилась Светлана Дмитриевна. — Эля, не в службу, а в дружбу, провопите Георгия Петровича.
— Прошу вас. — Эля посторонилась, чтобы Сырцов смог беспрепятственно миновать арку. Он миновал, а она следом за ним. О черт, только бы не ошибиться, не запутаться в лабиринте комнат, он ведь не знал, где официальный выход из пентхауза. Бог помог, свинья не съела: вот она прихожая, а вот и спасительная дверь.
От облегчения, а заодно и стремясь довершить свой новый имидж Машкиного приятеля из категории «смерть бабам», он у дверей ловко облапил соблазнительную Элю и шепнул ей в ухо:
— Когда вместе будем получать удовольствие, поросеночек?
— Отвали, — дежурно отвергла посягательства Эля и неторопливо освободилась от его рук.
— Жди меня, и я вернусь, — пообещал Сырцов и, не дожидаясь ответа, выскочил к лифту.
Глава 7
Начал он с паренька, который чаще всех мелькал на фотографиях. Иван Ряузов. Нашел телефон-автомат в малолюдном месте, сунул жетон, набрал номер. Трубка звонко и протяжно гудела.
— Вас слушают, — гудки сменил недовольный тенор.
— Мне бы хотелось поговорить с Иваном.
— На предмет?
— Вы Иван?
— Допустим.
— Допустили. Так вы Иван?
— Иван, Иван. Что надо?
— Иван, я вас прошу выслушать меня внимательно и не раздражаясь. Дело, о котором я буду говорить, болезненно касается многих людей…