Паша кинулся за машиной, на ходу выдергивая из кобуры пистолет. Патрон уже дослан в патронник, так что как только на линии стрельбы будет чисто, можно бить по колесам.

Оглянувшись, Паша увидел, как Молчун с Лютым, навалившись на Прапора, надевают наручники. Одного взяли, но если уйдет машина с товаром, то грош цена такому захвату.

А если «железо» в другой машине?

Паша остановился. Сжимая пистолет двумя руками, занял привычную позицию для стрельбы. Черт, люди! Впереди, по ходу «пятерки», какие-то растерявшиеся пешеходы; нет, чтобы прыгнуть к обочине, спасаясь от летящей машины – замерли на дороге. Пуля, не попавшая по колесам, гарантированно достанется кому-то из них.

А машина вот-вот достигнет границы, за которой прицельная стрельба по ней практически невозможна…

Положение спас Топорков, о котором Паша в пылу схватки забыл. Топорков был в служебной «шестерке», косо припаркованной к тротуару, и перекрывал один из двух возможных путей отхода преступников. Точно рассчитав время и расстояние, он врубил заднюю передачу и вылетел наперерез. Звук удара машин растворился в уличном шуме, а водитель «пятерки» выкрутил руль, в последний момент пытаясь избежать столкновения, так что Паше сперва показалось, будто затея не удалась… Удалась! Сцепившись и перегородив встречную полосу, машины остановились. С криком «Да что ж ты, сука, наделал!» Топорков выволок из «пятерки» и скрутил водилу, который после столкновения выглядел слегка очумело и почти не сопротивлялся. Подоспевший Паша захватил заднего пассажира. Подбежал запыхавшийся Лютый: – Взяли? Молодцы! Деньги не потерял?

– Нет, – Паша проверил конверт.

Лютый выдернул из замка зажигания «пятерки» ключи, открыл багажник. У Паши ухнуло сердце: показалось, что внутри нет ничего, кроме запаски с домкратом. Как же так? Значит… Но Лютый, выбросив домкрат на асфальт, склонился над багажником ниже и отогнул края промасленного брезента, который Паша сперва не заметил. Из свертка, тускло отражая солнечный свет, торчали «трубы» ручных противотанковых гранатометов «Муха».

Есть!!!

Лютый усмехнулся и показал Паше большой палец. Потом увидел, что Молчун уже приволок Прапора и, поставив его на колени, держит за скованные сзади руки. Подошел и, наклонившись близко к его лицу, с понятным злорадством сказал:

– Что, моя капуста тебе не нужна? А мне твое железо надо!

Прапор что-то пробурчал и отвернулся. Из носа у него текла кровь, лоб и щеки выглядели так, как будто их обработали наждачной бумагой.

Лютый выпрямился, посмотрел на зевак, столпившихся на тротуаре. Крикнул им:

– Чего стоим? Расходимся, сейчас тут все взорвется!

Кто-то поторопился уйти, но остальные просто попятились от поребрика на два шага и крепче сжали ручки сумок и мешков.

Лютый подошел к Паше, молча сдвинул обшлаг левого рукава его куртки и посмотрел на часы. Паша тоже туда посмотрел. И почувствовал, как краснеет. Вот, значит, в чем он прокололся. Баран! Точно, все мозги оставил в спортзале.

Часы были наградными, с гербом МВД, с гордой надписью «Российская Федерация» золотом по черному циферблату. Наверняка и военным такие же часики выдавали, вот Прапор и въехал с первого взгляда.