– Шпионить…шпионить – раздражаюсь и эмоционально жестикулирую руками – все вы при власти одинаковые. Те с меня требуют информацию и кричат что я французский шпион, вы что советский. Почему мне нельзя просто торговать? – эмоционально заканчиваю я.

– Ну- ну. А как вы хотели… такие деньги-то иметь. Ладно, не огорчайтесь. Спокойнее – видя моё возмущение разведчик – Есть у меня такая информация. Захватил. Чувствовал, что вам пригодиться. Но вы мне…будете должны, да и от ценного подарка я тоже не откажусь.

Лефебвруа отпил из чашки кофе, не сводя с меня глаз. Потом достал свернутый листок бумаги из внутреннего кармана и положил перед собой. Всё делал медленно, явно провоцируя меня. Картинно вздохнул и подвинул его ко мне. Я беру, разворачиваю и вчитываюсь в информацию, напечатанную на машинке. Где сообщается, что некто Денисов председатель организации Торгпрома просится на встречу с Пуанкаре и Брианом, министром иностранных дел Франции, для обсуждения плана военного похода против СССР. Но Пуанкаре отложил встречу, пока не встретится с новым министром СССР Томским. По результатам этой встречи будем принято решение и в отношении планов Денисова[2].

– Занятно. Я оставлю себе? – сгибаю листок пополам и получаю кивок от Жака.

Дальше обсудили ещё ряд вопросов, касающихся покупки мной тридцати грузовиков, разрешение на сотрудничество с фирмой Рено. Покупку бульдозера, который сделали из французского танка Рено ФТ-17, уж очень Москатов просил в Таганрог такую технику.

– А вы, кстати, не хотите посетить гонку на танках, которая будет проходить в эти выходные? Смотришь, и себе танк прикупите – засмеялся разведчик. Шутник блин.

– Уж лучше я бы Сен-Шамон купил. Его я быстрее советам продам – в такой же шутливо-злорадной манере отвечаю я.

– Ну, если без вооружения… то, наверное, вполне возможно. Но я уточню этот вопрос – хмыкает довольный разведчик. Вот уж у кого настроение поднялось…не то, что у меня.

Договариваемся на встречу на таковых гонках и разъезжаемся по домам.

С утра поговорил с тётей, но в разговоре с ней, так ни к каким выводам и не пришли. Решили быть ещё осторожнее. Не стал, откладывая дело в долгий ящик и чтобы не забыть кое-какие мелочи, ближе к обеду, я отправился на фирму Рено. После того как озвучил лишь небольшую часть своих вопросов, меня попросили подождать в приёмной за чашкой кофе. Глава корпорации Луи Рено был занят на заводе, что несколько меня удивило.

– Месье Рено так часто делает, а бывает и сам становится к станкам, чтобы контролировать качество выпускаемой нами продукции – не без гордости пояснил мне секретарь, причём мужчина.

– Это очень хорошо – согласился я с ним.

Наконец появился француз с непропорциональной фигурой. Серый костюм, явно купленный в обычном магазине, сидел на нём как на корове седло. Луи Рено явно не сильно уделяет внимание своей внешности, что не характерно для французов. Вообще-то все гении такие.

Несмотря на то, что ему звонили из правительства на счёт меня переговоры прошли трудно. Особенно долго согласовывали штат сотрудников, который отправиться на девять месяцев в СССР и производственную линию. Я настаивал на автономной линии, пусть и устаревших станков. Это очень не нравилось Луи Рено. Да и вообще я понял, что коммунистов он сильно недолюбливает. С другой стороны сбыть старые станки и не пользующуюся популярностью модель "Renault 1 °CV Type MH 6x6 Sahara", в разработку которой вложили не маленькие деньги, ему очень хотелось.