Сергей Сергеевич поднялся со своего кресла и протянул мне руку.

- Олег Иванович! Был рад знакомству. О кредите не беспокойтесь. Просто продолжайте платить. Желаю вам побыстрее избавиться от этого ярма. О вашем теле в модульном центре тоже не переживайте. Кроме того, в знак благодарности, мы предоставляем вам приличную скидку на все услуги центра сроком на один год. Кстати, ваш брат продолжает трудиться с нами. Возможно пойдет на повышение. Увы, но с вами мы больше не увидимся. Прощайте!

Он уже открыл дверь, когда я наконец, очнулся:

- Погодите… А что мне делать дальше?

Седой обернулся.

- Кроме кредита, вы больше не связаны с Рефлексбанком никакими обязательствами. Вы свободный человек. Играйте в свое удовольствие.

Я стоял возле окна любуясь лазурным берегом и перематывал запись разговора с Седым снова и снова…

- Вы свободный человек…

- Вы свободный человек…

А ведь моя-то миссия закончена! Все! Я свободен! В любой момент могу нажать логаут и отправиться к семье.

С одной стороны, эта мысль согревает, но с другой – я не могу бросить Рыжих Сов на произвол судьбы! Это ведь, по сути, то же самое, что принести их в жертву. Только немного другим способом. И не надо ошибаться насчет игроков. Каждый скальп кальта ценен для них. Обязательно найдутся парочка уродов, которые вырежут детвору и даже не поморщатся.

- Ну, что, Олег Иванович… - прошептал я себе под нос. – Тогда план «Б»?

***

Когда вышел из виртуального офиса тут же обратил внимание, что в лагере стало как-то тише. Народу заметно меньше. Дозорные на месте. Но один молодняк. Ни одного сотника, ни десятника… Где Дрой? Притус? Не понял?!

Со стены, по лестнице, громко вскрикнув, кубарем скатился молодой лучник. Пересчитав своей щуплой спиной все ступени, он с широко открытыми глазами, полными ужаса, взвившись с земли, кинулся ко мне.

Он бежал, спотыкаясь, ничего не видя перед собой. Упав дважды или трижды, перепачкавшись в грязи, он наконец достиг того места, где я стоял.

Юноша, задыхаясь и судорожно открывая рот, подобно выброшенной на берег рыбе, пытался сказать что-то.

- Хранитель… Они… Это… Это самое… Там…

- Парень, успокойся, - стараясь чтобы мой голос был ровным, сказал я.

Хотя сам на взводе. Готов взорваться, что та пороховая бочка…

- Глубоко вдохни и выдохни… Вот так… Теперь говори…

Парень сделал все в точности, как я сказал и начал объяснять:

- Все старшие ушли. Велели попрощаться с тобой…

- Куда? – спросил я, чувствуя, как спина покрылась испариной.

- Туда, - указал он вглубь лагеря. – Вниз к мертвому хранителю…

Ничего больше не говоря, я рванул к люку.

Только бы успеть… Только бы успеть… Что они там задумали?!

Люк был открыт. Вокруг него толпятся женщины и дети. Кто-то молчит. Кто-то рыдает. Увидев меня – у многих появилась в глазах надежда…

Да что тут происходит?

Ныряю в люк. Из тоннеля вылетел словно пробка шампанского…

Бегу по залу, моля всех святых, чтобы не случилось ничего непоправимого… бегом… бегом…

А вот и спины первых воинов… меня пока не замечают… Кажется здесь вся моя дружина… Все взрослые мужики и молодые парни… Женщины тоже есть и немало… Рядом с Обелиском застыли все командиры. А вон и Лаош, мрачно склонив голову, слушает призрака Чертог.