А оно вон оказывается как. То, что поет плохо – вброс на опережение, дабы нейтрализовать тех, кто подымит волну, дескать, «она просто принцесса…» Чтобы спокойно заниматься творчеством, без оглядки на папарацци.

Через какое-то время песня закончилась. Еще несколько секунд все сидели и стояли в молчании, а я с парнями так и в ступоре. Наконец, девушка на сцене громко произнесла:

- Ну как?

Старик думал долго, секунд десять, после чего медленно произнес:

- Неплохо. Но…

Дальше он начал чихвостить ее и в хвост и в гриву, невзирая на титулы и регалии. Терминологию приводить не буду, так как я в ней не силен и банально не запомнил, но для себя отметил, что даже мельчайший недостаток, который иной бы и не заметил, он ставил ей в вину, будто это она сожгла храм Артемиды Эфесской, или подговорила Марка Юния Брута на убийство отчима.

- Так что еще работать и работать! - сделал вывод он.

Девушка стояла на сцене и напряженно слушала. Нет, она не обижалась. И судя по лицу, действительно собиралась воплощать все рекомендации в жизнь, даже зная, что никогда не будет выступать перед большой аудиторией. Просто она должна сделать так, чтобы было на уровне, и сделает, даже если петь придется только в собственном душе.

- Ладно, сделаем паузу, махнул он ей рукой, и та направилась к спуску в зрительный зал. Глаза же дона Бернардо устремились на меня.

- Слушаю вас, молодой человек? – Кажется, в них проскочили искры неприятия.

Но я уже написал, не верю в случайности. Потому всего лишь отдал должное его игре, хотя меня прежнего эти искры заставили бы трепетать и потерять уверенность – сеньор знал, как ставить на место сопляков.

- Сеньор… Дон Бернардо… - Я встал и подошел ближе, протягивая ему визитку. – Вот. Вы мне назначили.

- Сейчас я занят, ты не видишь? – нахмурился он. Фрейя, спустившись, встала рядом, на первом ряду, перед сценой, с интересом следя за развитием событий. – Администратор на входе тебя не предупредила?

- Мне назначали вы, а не администратор на входе, - не сдавался я, лихорадочно размышляя, прокатит блеф, или нет. Ведь глазенки ее высочества смотрели оценивающе, с напряжением. Это ее жизнь, ее охрана – кому, как не ей знать, что может произойти, а что нет, потому, что не положено? – Администратор вообще не смогла сказать ничего толкового, потому я решил проскочить через инстанцию, - пояснил я, добавляя в голос нотки оправдания.

- Хм-м-м-м-м! – потянул старик, так же лихорадочно размышляя, что делать дальше. – И ЭТИ – тоже тебя пропустили? – кивок на Оливию, вставшую аккурат возле парней.

- Они не швейцары, - озвучил я версию Оливии. – Они охранники, и охраняют. Причем досматривают весьма и весьма хорошо… - вспомнил я покалывания под кожей от прибора. - Если у человека визитка с вашим именем – это ваши проблемы, а не их.

Старик картинно нахмурил он брови, но теперь я чувствовал, что это игра.

- Логично, не их, - выдавил он, наконец, «приняв» версию. После чего указал на сцену. – Что ж, прошу! Прослушивание – так прослушивание! Пока у нас пауза.

Каюсь, мои колени задрожали.