— Ясненько, — сказал лекарь и обратился ко мне: — А ты сам что-нибудь предпринимал? Защиту ставил?

— Если честно, я забыл обо всех защитах, — признался я. — Перенервничал.

— Может, у тебя какой-нибудь сильный артефакт-оберёг есть?

— Нет.

— Тогда я ничего не понимаю. У меня нет каких-либо версий, объясняющих, как ты с фаршем в грудной клетке продержался до нашего прибытия. Правого лёгкого нет вообще. Левое — на треть в кашу. Но его я починил. А за правое даже браться не стал.

— Как это вообще нет правого? — с ужасом спросил я. — Я теперь буду с одним лёгким?

— Да, молодой человек, с одним, — ответил лекарь, улыбнулся и добавил: — До тех пор пока не приедем в госпиталь. А там мы тебя полностью приведём в порядок. Но мне всё же интересно — как ты выжил? Для таких серьёзных ранений ты почти не потерял кровь, и даже сейчас в тебе достаточно энергии. Хоть ты этого и не чувствуешь, но она поддерживает твою искру. На тебя однозначно кто-то наложил сильное защитное заклятие.

— Но кто? — удивился я.

— Это точно не ко мне вопрос. Но этот неизвестный сильно облегчил мне задачу по приведению тебя в форму. Кто бы он ни был, спасибо ему.

— Роман, — обратился ко мне Милютин. — Может, ты просто забыл? Ты ведь мог в состоянии стресса наложить на себя защитное заклятие.

— Если бы я умел накладывать заклятия, что помогают при попадании из пулемёта, я бы наложил, — ответил я. — Но я не умею.

— В общем, одно из двух, — неожиданно резюмировал лекарь. — Или мальчик что-то недоговаривает, или его защитила Сила.

— Сила? — переспросили хором Милютин и Ефим.

— Я слышал про несколько таких случаев. Все они произошли в течение последнего года. И все связаны с молодыми ребятами. Сила даёт им навыки, которыми они ещё не умеют пользоваться. Будто авансом. Обычно это происходит в экстремальных ситуациях, и никто потом в обычной обстановке не может этого повторить. Вот и сейчас Сила активировала нашему мальчику защиту и дала большой запас внутренней энергии.

— Роман, скажи, — обратился ко мне Милютин. — С тобой что-то подобное раньше происходило?

— Да, — ответил я. — Два раза во время поединков в академии меня будто переклинивало, и я использовал навыки, о наличии которых и не подозревал. Куратор назвал это неконтролируемым проявлением Силы. И потом я такое повторить не мог.

— Ну тогда чему мы удивляемся? — сказал лекарь. — Мальчик отмечен Силой.

— Что это значит? — спросил я.

— Никто не знает. Но я думаю как минимум ты должен рано или поздно научиться делать это всё осознанно, если уж подсознательно получилось. Но в целом чем это может ещё обернуться — загадывать боюсь.

— Ну полно вам, Вадим Самуилович! — сказал Милютин. — Запугали мне парня. А он у нас, между прочим, герой.

— Он не просто герой. Он везучий герой, — заметил лекарь. — Если бы задело сердце, то даже такая суперзащита не помогла бы.

— Ладно! — произнёс глава столичного КФБ, потерев ладони, словно в предвкушении. — Я смотрю, Леонид Сергеевич уже отправил наших московских коллег домой, и мы можем осмотреть наш подарочек. Надеюсь, он ещё живой?