Сделав шаг в сторону так, что врезаюсь в его грудь носом, преграждает мне дорогу, даже не покачнувшись, и мрачно цедит:

— Представляю, каким бы дебилом я выглядел, если бы таскался за тобой кругом и ахинею всякую нёс.

— Девушки любят ушами, слышал о таком? — Пихаю его в живот, но он опять даже с места не двигается.

— Хочешь комплиментов? — рычит, склонив ко мне лицо.

— Нет! — взрываюсь я. — Лучше строить из себя глухонемого.

— Я такой, какой есть, — говорит упрямо, проведя ладонью по волосам. — И другим не буду. Ты на меня даже не взглянула. Ни в первую встречу, ни во вторую. Зачем тебе мой пустой трёп?

Это неправда… Я взглянула. С чего он вообще это взял?! Дурак!

— Диалог и существует для того, чтобы узнать человека получше, — просвещаю его. — И вообще, это элементарная вежливость. Я пыталась с тобой поговорить. Сразу!

— Из вежливости? — его губы кривятся в невесёлой усмешке. — Я вот не стал бы строить из себя колуна даже из вежливости.

— Нет, не из вежливости! — выкрикиваю я. — Да и зачем из себя что-то строить, если ты и так получил, что хотел? Так?

Его глаза зло сощуриваются.

— И что я хотел? — спрашивает вкрадчиво и с опасным спокойствием.

— Галочку поставить? — Пихаю его снова, маша рукой за его спину. — Теперь иди к своей Еве… или как там звали ту, вторую?

— Ну ты и дура, — рычит, сделав шаг назад, не вынимая рук из карманов, а потом с таким же рыком предупреждает: — Тронь меня ещё раз...

— Сам дурак! — выпаливаю обиженно и толкаю его со всей дури, не ведая, что творю. — Вот так?

Рванув на меня, стискивает ладонями мои плечи и дёргает на себя, впечатывая в своё тело так, что мне приходится встать на носочки. Врезаюсь животом в его пах, и между ног случается гормональный переворот, который только подхлёстывает злость!

— Я тебя предупредил! — Выпячивает свой квадратный подбородок, сверкая глазами.

— Отпусти… я тебе не разрешала… — выпаливаю, вырываясь. — Я уеду, и всё...

— В каком, блять, смысле “всё”?! — психует Немцев, тряхнув меня.

— Больно! — взвизгиваю. — Отпусти!

Тут же разжимает руки. Попятившись, смотрю на него со смертельной обидой, потирая свои бедные плечи, на которых начинают проступать красные пятна.

Отступив на шаг, терзает моё лицо глазами, раздувая ноздри и проводя рукой по волосам.

Я понимаю, что сама его довела… но он… но он… тоже хорош!

— Давай просто забудем, ничего у нас не было, — бросаю ему в лицо свою гениальную идею!

— Это что, опять женская логика? — изображает он спокойствие. Я уже поняла, что это его фирменная манера поведения! — Какой петух тебя клюнул? Откуда все эти дебильные выводы?

— Никакой! — бросаю запальчиво. — Теперь уже неважно.

— В каком смысле? — зло требует Федя, снова на меня наступая.

— Я уеду, а ты останешься, — отпрыгиваю назад, замечая, как на нас пялятся все эти добропорядочные европейцы.

— Ты ещё никуда не уехала, — указывает пальцем на пол между нами. — Я здесь, и ты здесь.

— Но уеду! — не унимаюсь я.

Это правда. И так будет… Отношения на расстоянии… Любовь и верность? Мне хочется грустно смеяться собственным мыслям. Тому, какие они нелепые! Мы друг друга неделю знаем...