Собственность (property, ownership). Это одно из ключевых понятий в англо-американском праве. Вещное право как система норм, рассчитанных на урегулирование отношений лица к вещи, отсутствует. Место категории «вещное право» занимает «собственность». Отсутствует и четкое деление прав на свои и на чужие вещи (последние также называют собственностью). В строгом континентальном смысле даже собственность на недвижимость в англо-американском праве не является правом на свою вещь, ибо верховным собственником земель признается государство («корона»). С этой точки зрения каждый владелец земли – уже не собственник. На практике же, разумеется, все не так, ибо полномочия «короны» номинальны.

Главная черта англо-американской трактовки собственности состоит в допущении существования разделенной (двойственной) собственности. Принцип «одна вещь – одно право собственности» не действует. Вместо него установлен принцип, согласно которому количество, а значит, и содержание прав собственности, принадлежащих нескольким лицам в отношении одной и той же вещи, может быть определено соглашением (волей) участников. В этом еще одна особенность англо-американского права в отличие от континентального, где виды и содержание вещных прав зафиксированы объективным правом.

Разделение права собственности допускается как в пространстве – по горизонтали и по вертикали, – так и во времени. Например, один собственник имеет право на доход от сдачи земельного участка в аренду, а другой – от пользования им. Какая-либо вещь может быть передана одному собственнику пожизненно, а другому – после смерти первого – и в обоих случаях речь идет о праве собственности, которое делится между данным и будущим собственниками. Следовательно, содержание этих различных прав собственности определяется по воле первоначального собственника или по соглашению собственников.

Собственность (property) трактуется предельно широко. Помимо традиционных прав к ней подчас относят даже некоторые права требования (например, на получение пенсий, пособий, алиментов и т. п.), исключительные права (интеллектуальную собственность), особенно если они отчуждаемы. Логика рассуждений при этом такова-раз право может быть отчуждено, оно является вещью, пусть и особого рода, а значит, может выступать как объект права собственности.

Наиболее ярко все перечисленные особенности англо-американского понимания собственности выражены в доверительной собственности (trust). Сущность доверительной собственности состоит в том, что первоначальный собственник – учредитель (settlor) траста передает вещь в управление доверительному собственнику (trustee) с тем, чтобы тот передал эту вещь или доходы, полученные от ее эксплуатации, выгодоприобретателю (beneficiary), в роли которого может быть как учредитель траста, так и любое третье лицо (в том числе и публика в широком смысле этого слова). И доверительный собственник, и выгодоприобретатель считаются собственниками, но с разными правами – первый имеет право осуществлять управление (эксплуатацию) переданным ему имуществом, второй же сохраняет право на доход и на получение вещи обратно. Объем прав каждого из собственников может меняться в зависимости от того, на каких условиях учрежден траст (что может быть определено договором, односторонней сделкой или законом). Например, за доверительным собственником может быть закреплено право решать, выплачивать ли доход выгодоприобретателю. В то же время может существовать такая доверительная собственность, в рамках которой выгодоприобретатель в любой момент может ее прекратить и получить вещь обратно. Эта «резиновая» конструкция траста способна подвергаться самым различным модификациям. Поэтому ее используют в самых неожиданных ситуациях – в случае неосновательного обогащения, в отношениях между компанией и ее директорами, принципалом и агентом, при наследовании и т. п. Однако ее главное назначение – обеспечить профессиональное управление чужим имуществом в интересах определенных категорий лиц, не способных или не желающих его осуществлять. И в этом смысле данная конструкция заимствуется странами с иными правовыми системами.