— Какая ты красивая, — шепнул Войцех в самое ухо, шевельнув теплым дыханием короткие завитки, — я думал, что помню, а оказалось — забыл.

— А я думала, ты на меня и глядеть теперь не захочешь, — Линуся подняла лицо, взглянула ему в глаза и улыбнулась, — волосы они мне обрезали, когда я в горячке лежала.

— Мне нравится, — Войцех осторожно погладил непокорные кудряшки, — очень.

Он крепче прижал Линусю к себе, и они долго молчали, прислушиваясь к дыханию друг друга, к биению стучащих в такт сердец, к тихому шороху кисеи о сукно, согреваясь бережным теплом объятий.

Это тепло смыло и вину, и сомнения, и долгую одинокую тоску, медленно накаляясь до невыносимого жара, кровь закипела, и Войцех, виновато улыбнувшись, плотнее прижался к бедру Линуси, и она подняла голову, подставляя губы для поцелуя, и он, захлебнувшись желанием, подхватил ее на руки и понес в спальню.

С помолвкой Войцех заторопился, уже через три дня устроив небольшой прием на квартире у Витольда. Гостей много не набралось, Дитрих, Вилли, мадам Тереза, сердобольная соседка, просидевшая у постели занемогшей Каролины две недели. Свадьбу пришлось отложить. Ждали Жюстину из Мединтильтаса, Клару с Гансом из Брюсселя, Исаака из Берлина. Шемет, по давней традиции, представил невесту офицерскому собранию полка и заручился полным одобрением боевых товарищей, поставивших свои подписи под его просьбой о разрешении на брак.

На этот раз Блюхер так легко его в отставку не отпустил. Курьеры фельдмаршалу были не совсем без надобности, но держать на этой должности графа Шемета стало непростительным расточительством. Не преуспев в поимке Бонапарта для расстрела и не получив запрошенной контрибуции с Парижа, Блюхер всецело предался единственному своему начинанию, получившему полную поддержку союзников — возвращению награбленных наполеоновскими войсками художественных ценностей. Наслышанный о бурной деятельности лейтенанта Шемета по борьбе с работорговлей фельдмаршал настоял на включении графа в комиссию по реституции при горячей поддержке лорда Каслри, прибывшего в Париж на помощь к Веллингтону.

Из Лувра в Италию, Германию и Австрию вернулись тысячи статуй и картин. Куратор музея, Доминик Денон, главный расхититель художественных ценностей во время войны, в знак протеста ушел в отставку. Списки похищенного занимали в архивах целые тома, и Войцех проводил утренние часы, то глотая бумажную пыль, то любуясь шедеврами старых мастеров, наблюдая за их упаковкой и отправкой.

Это занятие имело весьма неожиданные, но приятные последствия. Войцех свел знакомство с известным аукционистом и хозяином картинной галереи мсье Журденом и, случайно разговорившись о книжной миниатюре, показал ему закладки, расписанные Каролиной. Журден весьма заинтересовался оригинальным и изысканным стилем художницы, и Линуся немедля получила заказ на иллюстрации к проспекту благотворительного вечера. Заказ пришелся как нельзя кстати, накануне невеста чуть не выставила Войцеха из дому, когда он посмел заикнуться о том, что ей не обязательно ждать до свадьбы, чтобы купить себе новую шаль.