— Ну вы даете! Тоталитарная сверхдержава — иттитская сила! — одобрительно крякнул дядя Толя и немедленно выпил.

Василиса лишь в самых общих чертах представляла себе, что такое бомбоубежище. И где оно в принципе должно находиться. Но из разговора она уяснила: где-то совсем рядом трясутся от страха несколько сотен детей, которые, конечно, уже не совсем дети, но ведь еще и не взрослые.

Тех самых детей, для которых она еще утром готовила морковный салат с изюмом, орехами, сельдереем и чесноком!

«Боже мой, всего лишь утром… А кажется, с начала этого светопреставления прошло три дня», — горько вздохнула Василиса.

Хотя в школу компания из пулеметного окопа проникла шесть часов назад, комфортом директорского кабинета они наслаждались лишь последние минут сорок.

Стоило им переступить порог, как объявившийся точно из-под земли комбайн, лютуя, снес левое крыло здания. А в открывшемся проломе мелькнули два очень внимательных и недобрых джипса-гребешка…

Даже драчливым егерям «Атурана» хватило ума трезво оценить свои силы.

— За мной, в подвалы! — скомандовал сержант Бабур.

Правда, до подвала они не добежали — лестница, ведущая вниз, была полностью завалена обломками.

Прятаться им пришлось в прихотливо изукрашенной мелкой лазурной плиткой бане-хамаме. Там было сыро, темно, сильно пахло штукатуркой и шампунем. Изможденная беготней и прятками Василиса легла на мраморный массажный стол и сразу же почувствовала себя… трупом.

К счастью, в тот вечер комбайн побрезговал Прибежищем Душ имени Счастливой Звезды — видимо сочтя звездную школу недостаточно питательной.

«Гребешки» — те тоже улетели, сэкономив пару-тройку гигаджоулей для более важных целей.

Вообще же, Василисе и ее спутникам очень повезло, что джипсы не задавались задачей уничтожить все человеческие особи в районе высадки. Точно так же они не стремились тотально следовать тактике «выжженной земли», занимаясь лишь сбором сырья да обеспечением безопасности своих комбайнов и кораблей-«свечек».

Когда сидеть во влажной тишине банного подземелья стало физически невыносимо, сержант Бабур дал «добро» на то, чтобы вновь подняться в вестибюль.

Там дядя Толя взял инициативу в свои руки — отыскал кабинет директора, натащил туда еды из холодильника учительской (где он обнаружил Пакизу и Фархада), раскупорил анисовку…

Кое-как отужинав козьим сыром и копченым угрем, сержант Бабур в очередной раз попытался связаться со своими.

Однако никто ему не отвечал.

Ну то есть совсем никто.

— Даже не знаю, как это понимать, — тяжело вздохнул сержант Бабур.

— Зато я знаю, — воздев палец к потолку, провозгласил — несколько громче, чем это предполагали обстоятельства — уже вдатый дядя Толя. — Знаю! Это — пипец! Уж поверьте мне на слово, милые друзья, я их повидал немало.

— И где, хотелось бы знать, вы их повидали? — сержант Бабур бросил на дядю Толю жгучий ревнивый взгляд. Ему не понравилось, что кто-то выставлял себя более опытным, чем он, в присутствии дам.

— Ну… Скажу обтекаемо: на Вентусе.

— А что вы делали на Вентусе? Ведь, насколько мне известно, гражданскому населению туда летать запрещено.