Морли начала пугать эта несколько наигранная эмоциональная связь между Нейлом и тремя мужчинами. Они уже практически не видели разницы между доктором и экспериментом. (Звоните в колокольчик, когда животное ест, и если вы через какой-то промежуток времени, достаточный для привыкания, прекратите звонить, то животное не сможет питаться.) В конце концов это стало настораживать и самого Нейла.

Когда после бессонной ночи у него разболелась голова и он решил провести целый день дома в постели, он позвал к себе Морчи.

— По-моему, это зашло слишком далеко. Морли согласно кивнул головой.

— Скажите им, что я очень устал и собираюсь проспать сорок восемь часов подряд, — распорядился Нейл, складывая в папку толстую кипу бумаг. — Что я принял снотворное, чтобы хорошенько отдохнуть. Выложите им, что я собираюсь провести много времени в темноте.

— Смотрите не переборщите, доктор, — предупредил Морли, — Они могут сильно невзлюбить вас. Нейл только улыбнулся в ответ.

Этой ночью Морли дежурил с десяти вечера до шести часов утра. Сначала он проверил готовность медперсонала, а затем направился к пациентам. Присев на софу рядом с Ленгом, он взял в руки журнал и стал внимательно наблюдать за мужчинами. В ярком свете ламп их лица имели какой-то бледный, голубоватый оттенок.

Медсестра предупредила его, что Авери и Горрел слишком долго играли в теннис, но около одиннадцати они закончили игру и сели рядом с Ленгом. Большую часть времени они провели за чтением, лишь дважды прерывая это занятие для прогулок в кафетерий. Морли рассказал им о Нейле, но, к его удивлению, никаких комментариев не последовало.

Ночь протекала медленно. Авери читал, а Горрел играл сам с собой в шахматы.

Морли дремал.

Лишь Ленг чувствовал какую-то неудовлетворенность. Тишина и спокойствие, царившие в зале, действовали ему на нервы. Послушав музыку, он встал, выключил проигрыватель и проверил на себе ассоциативный тест, используя слова в правых верхних углах страниц книги как контрольный лист. Морли повернулся к нему.

— Что-нибудь интересное?

— Да, есть несколько особенностей, — ответил Ленг и, подумав, спросил:

— Как вы думаете, каков будет следующий шаг?

— Шаг? — недоумевающе переспросил Морли.

— Ну да, шаг. Триста миллионов лет назад наши предки стали дышать кислородом из воздуха, это был первый шаг. А теперь второй — избавление от сна.

— Ну, эти шаги не совсем аналогичны, — сказал Морли. — То, что мы стали дышать воздухом, скорее следствие, а не причина того, что мы вышли из океана. Это было просто приспособление.

Ленг кивнул.

— Об этом я тоже думал. Скажите, вам когда-нибудь приходило в голову, что наша психика “нацелена” на смерть?

Морли улыбнулся.

— Много раз, — пробормотал он, размышляя, к чему же клонит Ленг.

— Что бы мы ни делали, — продолжил Ленг, — какие бы наслаждения мы ни испытывали, что бы ни происходило вокруг нас — наша психика не видит дальше надгробного памятника на своей могиле. А почему? Ответ лежит на поверхности — каждую ночь мы получаем наглядное напоминание о неизбежном роке, судьбе.

— Вы имеете в виду сон? — предположил Морли.