— Сделаем всё, что от нас зависит! — в ответ крикнула девушка. — Сонг должен в любом случае справиться с бедствием любой силы, нам просто нужно облегчить ему это!

В этот момент по молодому человеку, который сейчас совершал прорыв, ударила особенно сильная молния, в один миг разбивая на мелкие кусочки выставленный двумя практиками духовный щит. Аэтонэ захлебнулась собственными словами, пытаясь одновременно с этим, привести в порядок свою внутреннюю сущность, которая в один момент пришла в полнейший беспорядок. А скорость ударяющих по Сонгу молний даже и не собиралось замедляться. Небесное Бедствие обрушивала очередной разряд уже каждую минуту и, вероятно, это был далеко не предел. Мастер Тул всё ещё держался, но по его бледному лицу было видно, что даже ему, сдерживать эти тиранические разряды становилось тяжело.

Сонг же, сидящий посреди пустынной местности, в самом эпицентре бушующей стихии, похоже, никак не реагировал на те удары Небесного бедствия, что просачивались сквозь духовные щиты Аэтонэ и Тула. Его руки сейчас светились нестерпимо яркой силой, говоря о том, что он продолжал неуклонно заниматься собственным преобразованием. Сонг продолжал терпеть боль и не останавливаясь изменял себя. Совершенствование тела и энергии, то, что он долгое время старательно развивал и расширял, сейчас помогали ему. Фактически оба этих совершенствования являлись лекалом, шаблоном по которому выстраивалось его новое тело, использующее иные принципы взаимодействия с духовной энергией вселенной. Именно поэтому три совершенствования являлись настолько важной составляющей для любого практика боевых искусств.

— Не могу больше, — простонал мастер Тул спустя ещё несколько минут и обессиленно опустился на колени. — Это Небесное Бедствие ненормальное, может быть лучше позвать мастера Лода?

— Нет, — покачала головой Аэтонэ. — Мастер Лод сейчас занят со старшей Чин Э. Да и сам Сонг говорил, что должен в итоге в любом случае встретиться с Небесным бедствием лицом к лицу. Вы и сами это знаете — какими бы сильными ни были люди, защищающие того, кто прорывается, он должен в итоге всё равно встретиться с ним.

Уже не только руки, но и всё тело Сонга источало нестерпимый свет, говоря о том, что он приступил к его полному преобразованию и в этот момент чернеющие облака над ним сошли с ума. В этот же момент каскады молний буквально рухнули на замершего в позе лотоса молодого человека. Острая боль пронзила его стремительной вспышкой. Лишь невероятным усилием воли, Сонг сумел удержать свой разум и не потерять сознания в первые же секунды. Тело, что в этот миг преобразовывалось им, начало стремительно разрушаться. Сжав зубы, он продолжал терпеть нестерпимую боль. Разряды сыпались один за другим своей мощью, вбивая его в землю. Антрацитовый камень продолжал источать духовную энергию, но его сила, очевидно, уже начала истощаться. Всё-таки предназначен он был для помощи в прорыве к этапу «Осознания», а не «Совершенства».

Стараясь не обращать внимания на боль и удары Небесного бедствия, которые становились всё сильнее, и сейчас вполне могли покалечить или даже убить практика «Осознания», Сонг продолжал «двигаться» вперёд, преобразовывая и изменяя себя. От боли он уже перестал ощущать собственное тело, казалось, оно уже давно превратилось в выгоревший кусок мяса… Парень бы, наверное, так и подумал, если бы не продолжал с невероятным упорством преобразовывать себя. Сонг словно поднимал на вершину самой высокой горы невероятно тяжёлый груз. В любой момент он мог потерять сознание и тогда всё было бы кончено. Небесное бедствие, которое собралось, чтобы противостоять ему, оказалось настолько огромным, что вполне могло бы сокрушить даже мастеров высоких этапов. И права была Аэтонэ, они могли помочь лишь отчасти, сгладив некоторые разряды, но с основой бури Сонгу предстояло столкнуться самостоятельно. Именно поэтому он должен был успеть преобразовать своё тело вовремя или рисковал потерять собственную жизнь.