В том же дворе, что и катран Сельского, находилось помещение ОКОДа (оперативной комсомольской дружины), куда каждый день комсомольцы таскали фарцовщиков. Сегодня вместо ОКОДа — Вернисаж свободных художников, а у Сельского — офис немецкой фирмы.

«На Казначейской» собирались юркие фарцовщики, еще не ставшие тяжеловесами Невской першпективы. Сюда заходили скорее «провести время», развлечься, чем играть по-крупному. Держал его Саша Иванов по прозвищу Свин, полученному после того, как он проиграл огромную сумму в карточную игру «свинья». «На Казначейскую» заходили с девушками, что было немыслимо на других катранах. Когда надоедали карты, шли играть на бильярде в подростковый клуб «Дзержинец» на переулке Грив-цова. Там за народные деньги трудновоспитуемым юнцам додумались купить два бильярдных стола. К подросткам были прикреплены сержант Адмиралтейского РУВД Володя Кутаев и опер Николай Николаевич. Они и принимали гостей с катрана за умеренную входную плату, которая впоследствии позволила сержанту Кутаеву приобрести автомобиль ВАЗ 21013.

«На Чековом» катране, как и следует из его названия, играли ломщики из магазина «Внешпосылторг», до входа в который тут было всего-навсего шагов тридцать.

Катраны себя изжили с всеобщим падением запретов и появлением казино.

Шулеры на катранах играли в основном ради развлечения, зарабатывали же они на игре с доверчивыми и денежными провинциалами. Тех «обували» в салонах машин летом за Катькиным садом — с той стороны, что выходит к Александринке. В 1979 году во время облавы здесь было задержано более 15 человек и изъято около 200 тысяч рублей. Никто денег своими так и не признал.

Один из задержанных по прозвищу Леви и комиссарил тогда у садика:

— Эй, начальнички, четвертной откиньте бродягам!

— Перетолчешься! — ответили ему.

— Эх, денег нет — читай газету! — сокрушался Левша.

Однако днями напролет в салоне «жигулей» играть не станешь, поэтому серьезная игра с предсказуемым результатом часто велась в гостиницах «Спортивная» на Крестовском, «Речная» у Речного вокзала и в так называемом треугольнике из колхозных гостиниц: «Киевская», «Южная», «Заря». В них без паспорта можно было снять номер за 50 рублей.

Жертву часто присматривали среди приезжих самоуверенных богатеев из Сибири, прогуливающихся по ювелирным и меховым магазинам. С ними заводили дружбу через их же желание прикупить что-нибудь из импортных шмоток. После покупки приглашали в кабак, окружали хохочущими девахами, а потом в подпитии подводили беседу к игре и предлагали кого-нибудь обыграть, при этом обязательно нечестно. Клиент не мог знать, что его новый спутник в доле с теми, кого ему выдают за жертв. Результат — приезжий без штанов, иногда в прямом смысле.

Торговцу из Азии предлагали играть, создавая полную видимость того, что именно он управляет ситуаций,— позволяли самому купить колоду в одном из центральных магазинов.

В советских универмагах, помимо сувенирных, продавались карты с четырьмя видами клетчатых рубашек. Отличались друг от друга они исключительно цветом, и на их рисунок довольно просто наносился крап. Для большинства игр хватало колоды в 36 листов, которую называли «стандарт».