Муаммар, которому было не привыкать к такому, завёл с хозяином разговор и стал расспрашивать его, не обижают ли туареги китайцев. Китайский мэр, который уже научился немного балакать по-арабски, тотчас стал заверять полковника Каддафи, что они живут дружно и не ссорятся, вот только лошадей и особенно коз иногда приходится прогонять с рисовых полей. А ещё мне понравилось то, что в этой котловине совсем не было комаров, но и они, скорее всего, рано или поздно заведутся. Порадовало меня и то, что туареги, которые поселились в этом городе чуть ли не одновременно с китайцами, тоже выучили несколько десятков китайских слов и потому живо обменивались замечаниями друг с другом. Однако, что одни, что другие были явно смущены прибытием лидера ливийской революции и особенно его охраной. Поэтому я предложил проехаться по полям, на которых уже снова зеленел рис и больше не мешать людям заниматься своими собственными делами. К счастью меня послушались и вскоре мы взлетели в небо на вертолёте, чтобы продолжить осмотр уже с воздуха. Небо над нами барражировало звено самолётов.

С высоты в шестьсот метров было особенно хорошо видно, что буквально вся котловина преобразилась, но что самое главное, неутомимые китайцы уже принялись сооружать на склонах холмов множество террас шириной всего пару десятков метров и местами выбрались за пределы котловины. Объяснялось всё очень просто. Мало того, что в каждой усадьбе стояло по паре больших ферментера, превращающего любую измельчённую органику в гумус, так в каждом городе, точнее за его пределами, стояло ещё по четыре завода с куда большими ферментерами. В этих городах мы также построили ещё и перерабатывающие предприятия, а также швейные, обувные и кожевенно-меховые фабрики, хотя скотину люди держали только на своих приусадебных участках и для неё даже не было отведено места под выпасы. Зато каждой семье был выделен приусадебный участок площадью в семьдесят соток, а больше у крестьян и в Китае никогда не было. Вот потому-то, прекрасно зная, что главная их задача выращивать рис и хлопок, китайцы, а вслед за ними и туареги, тут же принялись расширять свои угодья, выбираясь за пределы котловины. Понятно, что они отважились на это благодаря советам Геи и уж кто-кто, а я то точно знал, что происходит в Эль-Джамахирие, в которой попросту зарождалось совершенно новое общественное сознание нового социума.

На следующий день мы отправились осматривать углеводородный завод и президент Сенгор очень внимательно слушал его директора-ливийца, бывшего нефтяника, учившегося в Бордо, который подробно и очень эмоционально рассказывал о том, как крошечные микроорганизмы, рождённые по воле Аллаха в СССР, пожирают уголь и горючие сланцы, смолотые в крупу, а также обугленные органические отходы, смешанные с нефтью и природным газом, и превращают их в три великих дара. С последним я был полностью согласен. После этого мы посетили новую ткацкую фабрику, на которой из хлопка и тончайшего асфальтенового волокна, на которое были нанизаны микрокапсулы, содержавшие в себе люминофоры, иные вещества и совсем уж крохотные бусинки, подобные тем, из которых создавались биопроцессоры, прядут особое, умное волокно, а из него ткут ткань, обладающую уникальной способностью отзываться на команды плоского, эластичного биочипа, прикреплённого к готовой одежде, словно обычный ярлык, но способного окрасить её в самые различные цвета и придать им на редкость красивый рисунок.