Король Хасан Второй, не так давно успешно перенесший попытку государственного переворота, воспринял мои идеи стремительного и бурного развития экономики африканских стран с большим воодушевлением. Он был очень живо заинтересован в том, чтобы уровень благосостояния его подданных быстро повысился, а этому могли поспособствовать как создание большого числа предприятий, принадлежащих исключительно марокканцам, так и широкое развитие туризма. Марокко хотя и побольше Сенегала, всё же маленькая страна, но даже король Мулай высказал свою заинтересованность в переселении в неё двух, трёх миллионов мусульман из Индии и Китая, чтобы поселить их в Западной Сахаре, которую он считал своей вотчиной. С огромным интересом он отнёсся и к нашим водяным ловушкам, ведь именно с их помощью переселенцы могли создать в безводной и почти лишенной растительности Западной Сахаре множество цветущих оазисов. Как это ни странно, но и Мао, и Индира Ганди, сразу же по приезду в Рабат высказали свою просто огромную заинтересованность в том, чтобы переселить самых бедных и безграмотных своих граждан в Африку, чтобы навсегда забыть о них. У меня от этого даже голова пошла кругом, ведь я действительно полагал, что такое будет возможно не ранее, чем лет через пятьдесят. Впрочем, мне сразу же припомнилось то, что сказал Мао кому-то из руководителей стран Варшавского Договора, посетовавшего на то, что население его страны слишком маленькое – «Ну, так я могу отправить к вам сорок миллионов китайцев и ваша страна сразу станет большой.»

На этот саммит, названный Всеафриканским мирным конгрессом, были также приглашены и что самое удивительное, таки прилетели руководители Южной и Северной Родезии, а также ЮАР, хотя и держались поначалу очень настороженно. Правда, когда они узнали, что им всего-то и предлагается, что отменить режим апартеида, чтобы чёрные и белые при этом смогли спокойно разъехаться по разным углам в своих странах, то быстро успокоились, хотя им не понравилась сама идея создания Африканского Корпуса Мира. Больше всего меня поразило то, что американцы также захотели сбагрить буквально всех своих негров, под видом специалистов – вот ведь сказанули, в Африку. Кроме этого их интересовало только полномасштабное участие США в создании Африканского Корпуса Мира, но особенно мои водяные ловушки и аналогичный план для Мексики. Конгресс завершился тем, что была создана Лига Африканских Стран, генеральным секретарём которой сходу избрали президента Сенгора, Африканский Корпус Мира с главной военной базой, расположенной в Ливии, неподалёку от Триполи, а также Евроафроазийский Углеводородный Концерн, но уже как собственность трёх государств и одной частной французской компании, которая была к тому же сертифицирована, как главный инвестор, правда, не негрономики, а афрономики.

Члены американской делегации тут же заломили мне руки за спину и потребовали, чтобы я немедленно создал бранч-офис в Вашингтоне, я переиграл его на Нью-Йорк, и компания «Картузов Индустриаль» тут же приступила к вербовке среди американских негров. За каждого откочевавшего на историческую родину негра, афроамериканцами их ещё не называли, мне обещали заплатить по десять тысяч долларов. Интересно, а сколько денег они заплатили бы мне за Мартина Лютера Кинга, останься он в живых? Ну, дурак думками богатеет и я, быстро успокоившись на этот счёт, тут же вцепился, как клещ, в президента Сенгора и стал умолять его отправиться в большое турне по США с проповедями о негритюде. В последний день саммита, в его кулуарах, теперь уже коммодор Стирлинг, чуть ли не за шиворот притащил к нам госсекретаря Генри Киссинджера, тот всё никак не мог оторваться от Подгорного, и мы мило побеседовали сначала вчетвером. После того, как уже Генри Киссинджер стал расписывать президенту Сенгору, как того встретят в Америке, и какое турне по ней тот сможет совершить, мы с Бобби Стирлингом отошли в сторонку и я смог задать ему главный вопрос: