«Что тебе нужно от меня, Индия?»

Что означал этот кровавый рисунок? Может быть, это было предупреждение, написанное кровью другого человека? Или одно из тех доказательств, о которых говорил Идрис? А может, я просто сходил с ума, задавая этот вопрос в поисках смысла, которого не было и не могло быть?

Я залез под душ и смотрел, как с меня стекает красная вода. Когда она стала чистой, я выключил душ и прислонился к стене, прижав ладони к кафельным плиткам и опустив голову.

«Так было это посланием или нет?» Я слышал свой голос, задававший этот вопрос, хотя на самом деле молчал. «Посланием, написанным кровью у меня на груди?»

Я вздрогнул, когда ножи со звоном скатились с полки на кафельный пол. Шагнув из-под душа, чтобы подобрать их, я поскользнулся на мокром полу и, машинально выставив руку, порезал ножом ладонь.

Я подобрал ножи и опять порезался. Такого со мной ни разу не случалось за все время, что они у меня были. Кровь хлынула в раковину и запачкала карточку, которую я оставил там. Я убрал карточку и положил ее сушиться, сунул руку под холодную воду и прижал края раны полотенцем. Затем очистил ножи и положил их в безопасное место. Какое-то время я тупо смотрел на карточку и на свое отражение в зеркале.

Карла была на балконе, в тонком голубом халатике, накинутом на плечи. Я хотел бы наблюдать эту картину всю оставшуюся жизнь, но надо было ехать. У меня было дело.

– Я опять должен выйти, – сказал я. – Нужно сделать кое-что.

– Опять секреты! Кстати, о секретах, что это за повязка на руке?

– А, ерунда. Ты готова еще раз прокатиться? Солнце скоро взойдет.

– Я соберусь быстрее тебя, – сказала она, скидывая халатик. – Надеюсь, ты не задумал ничего ужасного.

– Нет-нет, не задумал.

– Мы нашли Дева, чтобы помочь Скорпиону и Близнецу, отвезли Салара в больницу и даже побывали на парфюмерном рынке. Мне кажется, мы исчерпали весь наш запас кармических совпадений. Не стоит испытывать ее терпение.

– Да нет, ничего ужасного, обещаю. Это, может быть, немного странное дело, но не ужасное.

Когда мы доехали до святилища Хаджи Али, жемчужные флаги уже возвещали о выходе солнца, небесного царя, пробуждающего к поклонению. Перешеек, ведущий к храму, был заполнен паломниками, молящимися и кающимися. Безрукие и безногие нищие, которых присматривавшие за ними помощники рассадили в круг, воспевали Аллаха. Проходящие мимо кидали им монетки и бумажные деньги.

Дети, впервые посещавшие святилище, были одеты во все лучшее. Мальчики потели в костюмах, копирующих одежду кинозвезд; волосы девочек круто вздымались, образуя на затылке сложные декоративные переплетения.

На середине перешейка я остановился:

– Дальше не пойдем.

– Молиться сегодня не будешь?

– Нет… не сегодня, – ответил я, оглядываясь по сторонам; народу было слишком много.

– Тогда что же ты собираешься делать?

На несколько секунд непрерывный поток людей прервался, мы оказались одни. Я вытащил оба ножа из ножен и бросил их один за другим в воду.

По-моему, я никогда еще не кидал ножи так красиво. Карла зачарованно наблюдала за тем, как они улетают в море.