— Медведь, уходим. Пока обошлось без жертв, как завещал Бывалый.

— Принял, Рысь.

Воспоминание о доброй советской комедии "Кавказская пленница", как-то даже согрело душу. Захотелось во чтобы то ни стало пересмотреть смешной фильм, уйти от войны, которая с самого начала вызывала во мне только отстранённое отвращение и усталость. Мотнув головой, отгоняя непрошенную слабость, стараюсь лёгкой трусцой унять приступ хандры. Мы с приятелем практически бесшумно уходим в сторону базы.

… Обратный путь прошёл без эксцессов и даже иностранцы больше не докучали своим жужжанием. Дойдя до неприметного берёзового пенька, поросшего мхом, я просунув руку между корней нащупал там верёвку и три раза коротко дёрнул. Это была наша сигнализация на случай чтобы никто не нервничал. А так банки в углу большой комнаты дёрнутся и Семёныч будет знать, что мы вернулись. Обычно, должен быть как минимум один "секрет" из двух бойцов в точке встречи, но нас всего трое, поэтому ограничились шнурком и жестянками. Варенуха обрадовался, когда узнал, что у нас объявились соседи. Пока мы скидывали лохматые накидки и осматривали оружие, он постоянно донимал нас вопросами про то, кого же мы нашли, да что это за люди. Угомонить бывшего водилу удалось только упоминанием об ужине. Хлопнув себя полбу, Семёныч побежал к печи, где уже булькала пшённая каша. Крупу мы взяли по его настоянию, о чём ни разу не пожалели в сочетании с разведённым порошковым молоком и какой-то пищевой приправой, добавляемой из-за соли, каша пока была нашим дежурным блюдом. Рассевшись вокруг поставленных один на другой патронных ящиков, мы стали уплетать варево, запивая горячим "чаем". На самом деле, это и был чай, только с приставкой "курильский". Отвар из этой травки даёт слабого жёлтого цвета ароматный настой, по вкусу немного напоминающий чай обычный. Штука хорошая, снимает стресс и очень помогает от всяких желудочных инфекций. Как только я откинулся на импровизированном стуле, сделанном из набитого травой мешка, Семёныч снова приступил ко мне с расспросами.

— И много их, туристов этих?

Глаза бывшего водилы посверкивали, да оно и понятно, ведь сидеть в лесной глуши без каких либо особых новостей, да ещё при таких обстоятельствах вообще тяжко. Но попутно я и сам рассуждал, подводя итог всему, что удалось узнать о наших соседях:

— На вскидку, человек двадцать, может больше. Есть раненые, но гнильём не особо пахло, да и криков я не слышал, значит медикаменты есть и кто-то образованный. Иначе картина была бы другая.

— Ишь ты — Варенуха сцепив руки в замок на коленях даже приободрился — Может, о моих что узнаю?

— Всё может быть, Семёныч. Но только пока мы брататься с ними не пойдём….

Тут я изложил водиле свои соображения по поводу судьбы "туристов", от чего тот помрачнел и сжав кулаки заелозил на тюфяке. Надежда, было появившаяся теперь вновь меркла и снова становилось тоскливо и муторно. Пришлось успокоить водилу, план у меня уже был:

— Мы хитрее возьмёмся, нужно выдернуть одного из них и допросить….

— Тоха — Это вступил в разговор Михась — Это же пацаны совсем! Чего их захватывать, просто выйдем и побазарим конкретно.