А собрал их сюда Авраамий Завенягин — строитель Норильска и генерал НКВД.

Сразу после Победы он был направлен в Германию, чтобы отобрать специалистов для Атомного проекта. Там он встретился с профессором Тимофеевым-Ресовским, и тот подсказал ему, где и кого нужно искать в Германии. К сожалению, большинство немецких физиков-атомщиков оказались в Америке, нам досталось всего несколько крупных специалистов, и в частности Николас Риль. Он был знаменит тем, что еще в 1943 году получил семь тонн металлического урана, того самого урана, вокруг которого разворачивались драматические и главные события в сороковых годах XX столетия. Американцы Риля не нашли, хотя и пытались это сделать, и он оказался в нашем распоряжении. Риль был отправлен в Россию…

Мы вернемся к его судьбе чуть позже, потому что профессор Риль появился на «полуострове тайн» чуть позже, уже после испытаний атомной бомбы, а пока здесь происходили иные события.

Место было дикое, заброшенное. Настолько, что один биолог вспоминал: «мы крутили хвосты тетеревам и глухарям, если, конечно, нам этого хотелось!». Здесь был маленький санаторий для начальников НКВД, мол, подальше от сторонних глаз. Да и природа неповторимая. Позади озер поднимаются Вишневые горы. Весной там цветет дикая вишня, сразу становится очень красиво, и не знаю — есть ли на Земле еще подобные места. Не уверен… Во время войны здесь располагался госпиталь… Вот почему Завенягин, будучи заместителем у Берии, об этом месте знал. Потому и предложил расположить тут Лабораторию «Б», которой суждено стать ведущей по биологии в «Атомном проекте СССР».

Именно Завенягин предложил назначить научным руководителем Лаборатории «Б» профессора Тимофеева-Ресовского. Завенягин еще не знал, что профессор арестован, судим за измену Родине и находится в одном из лагерей ГУЛАГа.

Приказ разыскать Тимофеева-Ресовского был выполнен незамедлительно. Иначе и быть не могло, потому что все распоряжения руководителей Атомного проекта именно так и исполнялись…

Однажды из Свердловска сюда пришла машина. Из нее, нет — не вышел, а вывалился человек. Он не мог самостоятельно встать. И тогда из дома принесли простынь, расстелили ее, уложили на нее несчастного и занесли в дом. Это был обессиленный, истощенный и очень больной профессор Тимофеев-Ресовский. Его нашли в Карлаге, состояние его было почти безнадежное. Он умирал от дистрофии и от пеллагры, очень странной болезни, распространенной в основном среди заключенных. Человек как бы отключается от окружающего мира, перестает чувствовать голод и холод, ему безразлично все. Человек будто перешагивал из живого мира в мертвый, и делал это постепенно. В лагерях на таких заключенных уже не обращали внимания, мол, живой мертвец.

Тимофеев-Ресовский был осужден на 10 лет «без права переписки», то есть фактически — навсегда.

Профессора срочно доставили в санаторий МВД, там подлечили, вернее — просто откормили немного. А уже долечивали здесь — на Урале. Ведь профессор по распоряжению руководства Атомного проекта был назначен начальником отделения Лаборатории «Б».