В Москве остановились на постоялом дворе. Пантелеймон после отдыха сразу ушёл, а вернулся с московскими стражниками. Антипа и Никиту на телеге перевезли на другой постоялый двор. Вроде такой же, как все, уж сколько их на пути в столицу Никита видел. А получилось – особый. В комнату поселили, на ужин позвали, а денег не взяли. Но стоило Никите попытаться со двора через ворота на улицу выйти, как путь преградили два мордоворота, себя шире.

– Ступайте назад, сударь, не велено выпускать.

Два дня просидели как в тюрьме. Никита оконце открыл, пытаясь разглядеть, где они? А всё дома каменные и избы деревянные, никаких опознавательных знаков вроде реки, или стен Кремлёвских, или Китай-города.

На третий день на подводу усадили, сзади стражники пристроились и поехали. Оказалось, не так далеко от центра были. Въехали во двор, огороженный каменным забором, внутри дом в два этажа, кладка кирпичная, с узорочьем, оконца узкие с гирьками. Ждать пришлось недолго. По ступенькам крыльца сошёл мужчина зрелых лет в лёгком кафтане.

– Кланяйся, – толкнул Никиту в бок Антип.

Поклон поясной оба отбили. На лице подходившего улыбка.

– Как доехали, гости дорогие?

Хм, гости! В гости под конвоем не водят. Никита полшага назад сделал, он кто? Подмастерье, на вторых ролях. Пусть Антип говорит.

– День добрый! – ответствовал Антип. Хорошо добрались, твоими молитвами.

Никиту вопрос мучил: кто такой этот мужчина? Какое положение при дворе занимает?

– Если не ошибаюсь, тебя Антипом звать?

– Правильно.

– Чем на пропитание зарабатываешь?

Антип слегка замешкался. Не ожидал такого вопроса, а зря. Вместо того чтобы дрыхнуть, продумал бы все возможные варианты событий. И не придумал лучшего, как сказать напрямик.

– Алхимик я.

– О!

Мужчина руки раскинул, сделал несколько шагов вперёд, приобнял за плечи Антипа.

– Такие люди государству нашему потребны зело!

Наверное, Антип думал, что мужчина перед ним не знает, кто такой алхимик.

– Мы бы хотели поглядеть, как у тебя получается. Покажешь?

– Для этого горн нужен, киноварь, порода.

– Всё приготовят мои помощники, ты только скажи. А это кто?

Мужчина вперил взгляд в Никиту.

– Подмастерье.

Мужчина сразу интерес к Никите потерял. Ухватил Антипа под локоть, в сторону отвёл. Никита обернулся к стражникам сзади.

– Хозяин-то кто таков?

– У тебя что, зенки повылазили? Это же опекун царский, Годунов.

Ё-моё! Никита его другим представлял, как на литографии. Не похож вовсе! Второй человек по значимости в государстве, а по влиянию так и первый. Слуга и боярин – официальный чин, по-современному – премьер-министр. Пожалуй, что и полномочий побольше. Современный не может отдать приказ посадить на кол или отобрать имение, отлучить от двора.

Вот это влипли! Антип, дурачок-простофиля, не понял ещё, что голову в петлю сунул. Борис ласков с ним, думает, что Антип мешки золота создаст из ничего. Только не получится, нет философского камня. Тогда Борис осерчает, и гнев его может быть в прямом смысле убийственным.

Годунов сделал знак, стражники вывели со двора алхимика и Никиту. Аудиенция кончилась. Борис – человек занятой, не каждый боярин или князь к нему на приём быстро попадёт. Антип же не благородных кровей, такие вовсе доступа к нему не имеют, и удосужился он такой чести только из-за перспектив на золото.