– Счастливо оставаться!

Русский поднял свой стакан и мгновенно опрокинул его содержимое в рот. Затем накрыл своей могучей ладонью руку Минчинтона и крепко пожал ее.

– Спасибо, Морис! Вы были хорошим учителем и партнером. Мы славно провели время. Я буду вспоминать вас. Все, идем собираться.

Он с шумом встал, следом все его спутники.

Минчинтон еще с минуту сидел, приходя в себя после этого вихря, затем придвинул поближе оставленную русским бутылку. Там еще оставалось с полпинты отличного скотча.

"А за выпивку все же заплатил он"! – подумал Минчинтон, и на душе его стало веселее. Конечно, было лучше, если реванш все-таки состоялся бы, но оставленная выпивка тоже – утешение.

Спустя полчаса, слегка пошатываясь, Минчинтон вышел из бара. Ему было грустно. Заканчивался зимний сезон, и пора была возвращаться в Грейт Британ, к тоскливым вечерам с их постоянными перепалками с женой по поводу проблем выросших детей и наглости соседей. Надо было возвращаться к надоевшим за десятилетия партнерам по гольф-клубу, которые будут обыгрывать его и потом подтрунивать в баре над его неудачными ударами и промахами. От одной мысли об этом на душе становилось тоскливо.

Поэтому Минчинтон совершенно не обратил внимания на ожидавшего у стойки администратора высокого, стройного мужчину в добротном, явно сшитом на заказ у дорого портного, костюме. У незнакомца было красивое лицо с правильными, не запоминающимися чертами лица, и волнистые, чуть тронутые сединой темные волосы.

Незнакомец же, в свою очередь, заметил Минчинтона, и его тонкие бледные губы тронула еле заметная усмешка…