Заметив, что силы возвращаются ко мне, виконт помог встать ровно.
– Вам стоит вернуться в свои покои и отдохнуть какое-то время, пока не привыкли, – сказал он.
Я ожидала, что де Жерон вызовется проводить меня, или хотя бы помочь дойти до покоев, но он остался неподвижен, как статуя. Когда подняла на него глаза, взгляд виконта стал холодным, бесстрастным, и отчего-то осуждающим.
Превозмогая непривычную усталость, я присела в книксене и тихо произнесла:
– Я не забуду вам этого, виконт.
– Я всегда к вашим услугам, леди Черной Пустоши, – ответили мне.
Глава 2
– Вам лучше, леди? – спросила мистрис Одли и сменила компресс у меня на любу.
Моей старшей камеристкой оказалась невысокая женщина с живым лицом. Пышный чепец на голове Оры, так представилась мистрис Одли, подчеркивает строгую, волосок к волоску, прическу. Наряд точь-в-точь, как у Рамины и остальных камеристок. Их точное количество все время вылетает из головы от слабости, и от того, что девушки постоянно передвигаются по покоям, не задерживаясь подолгу на одном месте.
Все в длинных черных платьях, с белоснежными воротниками до самого подбородка и кружевных чепцах, в меру чопорные и в меру услужливые. Под строгим взглядом Оры они то и дело, приседают в полупоклоне, старательно сдерживая усмешки и любопытство. Невольно вспомнился замок в Авароне с его внутренними устоями.
– Бенара бы одобрила железную руку мистрис Одли, – пробормотала я так, чтобы никто не слышал.
Старшая камеристка, Ора Одли – единственная, кто без труда выделяется из общей массы. Во-первых, в силу возраста, а во-вторых, пояс мистрис Одли не белоснежный, как у остальных, а красный.
– Все же вам следует отлежаться леди, – поджимая губы, сказала мистрис она, когда я попыталась привстать, чтобы взять с тумбочки стакан. – Что бы там ни было, это явно терпит отлагательства. А невесте его высочества надлежит беречь силы.
Ора щелкнула пальцами и тут же одна из девушек подхватила высокий стакан и вложила мне в руку, а две других заботливо придержали подушки, чтобы удобней было сидеть. Стоило вернуть стакан присевшей в книксене служанке, как меня тут же уложили обратно на низкую софу в гостиной.
От удивления вместо благодарности я пролепетала, обращаясь к старшей камеристке:
– У вас случайно сестры в Авароне нету?
Мистрис Одли нахмурила тонкие брови, и я поспешила проговорить:
– Я хотела сказать, спасибо за заботу.
Раздался мелодичный звон. Я уже знала, что такой звук получается, когда стучат медным молоточком по небольшому колоколу, которые висят у каждых покоев.
Одна из девушек, повинуясь знаку мистрис Одли, подошла к двери и открыла ее.
Не взирая на попытки мистрис Одли остановить меня, я стянула со лба мокрый компресс и вернула его в ванночку с прохладной ароматной водой. Когда Альре зашел в гостиную и церемонно поклонился, я уже сидела на софе, сложив ладони на коленях.
– Как миледи себя чувствует? – поинтересовался он с той учтивостью, с какой даже Бенара не смогла бы.
Я сделала вдох и ответила, стараясь выглядеть, как принцесса, но все равно казалось, что даже камеристки смотрят на меня с жалостью: