– Я просто привел пример! – воскликнул Ржевский.

– А мне не надо просто примеры приводить! – рявкнул Гуров.

Ржевский от неожиданности вжался в спинку кресла и испуганно заморгал.

– Я задал вам конкретный вопрос! Я спросил: кого опасался Ветринов? Кого он подозревал в возможностях подкупить своих людей?

Ржевский, все так же сжавшись, посидел в кресле, подумал и пробормотал:

– Конкурентов.

– Прекрасно, – одобрил Гуров. – До этого мы еще доберемся. Еще кого?

– Жену, – начал перечислять Ржевский, – тещу, но ее особенно Анатолий Анатольевич не опасался, она редко к ним ходит… Ну, кого еще. Наверное, брата, потому что брат – один из его наследников. Детей у Анатолия Анатольевича нет. Не было.

– Хорошо, – вздохнул Гуров. – Как я понял, весь мир хотел смерти Ветринова.

– Да, примерно так.

– А, например, Гранина, своего заместителя, он тоже подозревал?

– Вы знаете, нет, на него только ругался. Дело в том, что Вениамин Петрович – человек, обремененный семьей и родственниками жены, и ему слишком уж не до того, чтобы еще и строить коварные планы. Элементарно не хватает времени человеку, успеть бы разобраться со своими многочисленными бабами.

– Так считал Ветринов?

– Да, так считал Анатолий Анатольевич.

Гуров позвонил, и им принесли кофе.

Ржевский повеселел. Гуров же, найдя в столе Стаса сигареты и снова вспомнив о своем исчезнувшем напарнике, похмыкал, закурил и продолжил беседу:

– Ну, хорошо, тогда давайте разберем случай, произошедший сегодня. Сегодня оказалось, что вы были на месте, но оказались бесполезны. Почему? В чем же тогда состояли ваши обязанности, если яд… – Гуров помедлил и произнес: – Самый обыкновенный цианистый калий, яд очень известный, вдруг оказался в нужном месте в нужное время, а вы остались не у дел.

– Ну, надо же понимать, – Ржевский слегка улыбнулся, но было заметно, что эта линия разговора ему не нравится. – Надо же понимать, что имелось в виду, когда решался вопрос о постоянном присутствии врача. Нельзя предугадать все случаи. Я всегда делал анализы еды, которую приносили в кабинет Анатолию Анатольевичу, но когда, например, он встречался в ресторанах с деловыми партнерами, то я просто ждал в машине внизу. Анатолий Анатольевич ел только то, что ели его партнеры, и ничего больше… Если же после встречи у него были какие-то проблемы, то я быстренько делал анализы и принимал медикаментозные меры. Если считал нужным. Но, между нами говоря… – Ржевский даже покраснел и понизил голос, настолько, похоже, парень стеснялся самого себя и своих простых хитростей. – На самом деле, если я видел, что все нормально, то давал или слабительное, тогда Анатолий Анатольевич очень хвалил меня за работу, или, наоборот, давал успокаивающее, и тогда он… ну, короче, шел спать.

– Успокаивался то есть.

– В какой-то мере, безусловно.

– Что из себя представляет жена, то есть теперь уже вдова Ветринова? – спросил Гуров.

– На мой взгляд, абсолютно неинтересное существо, – ответил Ржевский. – Она очень больной человек. Невроз, я думаю. Отягощенный истерией по причине некорректного поведения мужа.